Не всегда удаётся принести мысли в порядок со Сна, тем более, когда ты не хвойное дерево. Мы вроде всё ещё вертикальны при передвижении, но вряд ли живём, существуем, или течём как плесень по реке, несущей нас к болоту.
Стоящему возле меня выстрелили в голову, а я едва перепачкалась. Чем была заполнена голова, если мозг в ней отсутствовал?
Дома, почти не тронутые снарядами, деревья, с промокшими от мокрого снега уже фактически мёртвыми листьями, и животные, бродячие, одинокие, нет, одичавшие. Столько пережить, и оказаться заброшенными, никому не нужными. Полумёртвый город, полумёртвая страна. Точнее мёртвая, потому что нет здесь людей. А были ли? Если и дальше всё пойдёт тем же ходом, лет через десять никто и не поверит, что была прекрасная страна, замечательные люди. А может не останется тех, кто должен был верить и знать. Ложь. Любая правда нынче ложь. Но маленькая, крошечная надежда остаётся: что, если там остался кто-то, бабушка, дедушка? Может они сообщат, напишут письмо, которое в будущем будет найдено кем-то, кому не безразлична судьба многовековой земли, многовекового героического народа?
Непобедимый народ! Сколько воинственных речей было произнесено за столом под воздействием горячительного, сколько удали, храбрости и готовности сражаться до последней капли крови. Градус спал, не уснул, а ушёл, и от героев остались пепел да окурки. Сколько раз всё это уже случалось?
Пройдёт время, посыплется в домах штукатурка, техника, пусть даже не эксплуатированная, станет непригодной, а люди так и не появятся. Лишь души умерших посещают родные дома. Им можно, они ничего не боятся. Со временем это может стать местом для паломников, позже – для туристов. Кто-то сможет загребать немалые деньги, рассказывая о судьбе несчастного народа. А дальше, тут могут и вовсе построить место для шашлыков. Прибыльным будет место. Знаем, проходили и не так давно. А пока всё валим на... Да на кого угодно, поскольку мы чистые и пушистые!
Памятники содрогаются. Посмотрите, как зажаты у них скулы. Дождь и снег им нипочём, хотя иногда так хочется прикрыть их от осадков. Особенно сейчас, когда вокруг слякоть, и в природе тоже. Каждый памятник – это чьё-то каменное, бронзовое или мраморное тело, а души всегда кружат над своими телами. В могиле тлен, зато памятник, почти что натуральная копия. Приятно, наверное, на неё посмотреть. Мы глядим на памятники и забываем, что и они смотрят на нас.
Святой Великий воин, Саркис ему имя, тоже проскакал, и надо же в какой день. Только вот задержаться не пожелал.
Казалось, пережитое должно рождать детей смелых и героических. Ан, как вышло – последнее время трухня, бездари да подхалимы составляют основной демографический рост. Принесло ли это счастье? Что лучше, несчастные, но непобедимые и гордые, или же считающие себя счастливыми, но побитые и опущенные настолько, что и муравью не заползти? Почему же так много выбравших второе? Неправильное воспитание или загрязнённая кровь? Что там кровь, дух покрылся толстым слоем копоти.
Сутолока не река, а манера жизни.
Видели ли вы, как муравьи строем передвигаются по могильным плитам, собираясь кучками в трещинах или углублениях, например во рту или глазах? Такое часто случается, если над надгробьем растёт дерево. В народе это считается хорошей приметой, указывает на душевность усопшего при жизни. Хотя приметы они как яды, на каждую – своя антипримета. Мы тоже топчем могилы, но не как муравьи, те не предатели, а как приживалы.
Сердце трепещет, но не от неопределённости, а от ясного сознания происходящего и последующего будущего. Толкаемся в суматохе и не замечаем, что упавший не человек, а всего лишь манекен. И не удивительно. Родина – мать, женщина – мать. Мать - это олицетворение силы, стойкости, любви и мужества. Они прививают нам любовь, учат почитать старших, свой род, обучают языку. А какие нынче женщины? Ничего естественного: намалёванные, наштукатуренные, ресницы не тянутся к небу, а входят туда же откуда и вышли, искусственные ногти, а главное интеллект соответствующий. Идут мать и дочь, и не поймёшь, кто есть кто. Видимо, как современное искусство – понятно избранным, а те, кому ближе да Винчи, Рафаэль, Репин,Суриков, Дали, не лишённый чудаковатости – отстой, отголоски прошлого, покрытые плесенью. Ну кому нужна плесень, если это не сыр? А в сыре это другое, то плесень благородная, аристократка значит, и каждый спешит поставить это «нечто» на праздничный стол и похвастать своей «продвинутостью», даже фермер, у которого собственного полезного и вкусного сыра, хоть полстраны прокорми.
Люди, как и остальные животные, разные. Кто-то в вечных сомнениях, терзаниях и поиске, а кто-то лениво и мирно отдыхает, распластавшись, как лепёшка на кровати. Вот только из чего лепёшка? В поисках истины нет места сомнениям, так может они нашли? В Австралии траур из-за событий 25 апреля 1915 года превратили в праздник, может, и мы к этому стремимся? Перерождение нации? Как же часто мы перерождаемся. Даже то, что построено на нашей земле перестаёт быть нашим. Монастыри разрушены, а зачем они, ведь не осталось больше молящихся в них? Могилы разгромлены, уничтожены, на месте одних трасса, других стрельбище. Место, где захоронены наши герои, наши дети может превратиться в новый цветущий город. А мы молчим. Смирились? Если бы, гордимся, смея утверждать, что и нашим-то это никогда не было. А чему удивляться, возможно, скоро возле военного пантеона непотерянной земли, откроется большой развлекательный центр. А почему бы и нет, «эпоха мира» должна стереть всякое напоминание об истории, свести на нет идентичность нации и приветствовать лизоблюдство и пресмыкательство перед врагом, так сказать, лесть перед владетельным. Но сегодня в пантеоне ещё проходит молебен об убиенных воинах. Священнослужитель зачитывает молитву, родные молятся, сложа ладони, крестятся и плачут. Многие, правда, с трудом выжимают из себя слёзы, поскольку либо пресмыкающиеся, либо те самые женщины, красоту которых умом не понять. А зачастую два в одном.
Обывательские беседы… Их время давно прошло, но мы продолжаем их вести, потому что мы никто иные, как обыватели. Евроокна, кондиционеры – и мы не замечаем, откуда ветер дует. Достаток превращает человека в неразумного примата. Летучая мышь – тоже примат, может оттого вампиры мечутся между этими видами?
Бескорыстное начало.
В результате – полный бред.
Время пакостей зачало
И выводит их на свет.
Прогибаясь под накалом,
Поощряя сумасброд,
Опалённые пожаром,
Пятимся, стремясь вперёд.
Ослабев в нелепой схватке,
Потеряв идеи суть,
Изменив свои повадки,
Мы решаемся свернуть.
И бредём в тени тумана
Перестроившись с лихвой.
Сделав лидером болвана
Загниваем с головой.