В пору цветения чертополоха,
черти в огромном переполохе:
в цвету мордвинник и лилии!
Вне всякой сюжетной линии,
исподволь, в общем и целом,
является девица в белом.
(Возможно, ищет садовника
в сиреневой пене мордовника).
При виде хорошенькой молодухи,
скрипя, оборачивались старухи,
роняя клинические синопсисы
на синие маковицы эхинопсов.
Если бы лилиям не было дела
до той юной девушки в белом,
они бы не пялились оголтело
так на хрупкое стройное тело
на фоне сиреневого ландшафта?
И да, глянцем струилась тафта,
как-то смягчая вечернее марево.
Шагала себе по тропке гаревой,
как лёгкая ветренная причуда,
сочилась по саду из ниоткуда,
всё видимое для неё - ерунда,
как бы. Скоро уйдёт в никуда.
Отважный воин в миксбордере
с побитым солнцем на ордене
щита, в деснице висит праща;
за ним стена в потёке плюща.
Мимо вспыхнувшего любовника
в синюшных ежах мордовника,
стыдливо прикрывшего чресла
за фиговый листок, исчезла.
Его тяготит каменная праща:
"Напрасно мраморного плаща,
в далёкой теперь Сицилии,
он сам отказался". А лилии
и мордвинник обретали себя.
Черти сидели, хвосты теребя,
поодаль, немного притихшие,
как не родные, как лишние
на долгожданном празднике -
нашкодившие проказники,
виновные в том разве, что
зачаты во время оно, чёртом
самим. Да и Бог с ним!
28.01.2024г.