... зашумит безмятежно ветрами, крона старого дуба как вдруг и листвы унесённые пряди, вознесутся из вскинутых рук. Собирая охапками лето, застелю долгожданность поры, так излюбленно место мне это, где встречают дубы-колдуны. Мне привольно, тепло и уютно, мне свободно, душою легко!, я встречаю прохладою утро!, из дождя поминутно свежо. От безудержных вновь наваждений обнимаю величия ствол, он поддержит без нравоучений!, и со мной эти ночи провёл. Его чувственность дрожью по телу, его преданность стойкостью лет, благодарна душою и сердцем!, на закате сквозь наш силуэт. Пониманием веры окультность из причудливых красок и форм, я уверую в преданность, нужность!, не сомневаясь ни разу, о том.
Сотканы мысли из множества копий, вновь приходящие ночью и днём, тайность, покорность, численность фобий!, делюсь полноценно опять с дневником. Станет поводом лишним прибегнуть к исконам, изложив свои мысли посредством письма, с непогод межсезоний, когда нездорова, успокоит, залечит!, дуба кора. Чаем свежим, заваристым!, завечереем, почитаем излюбленным смыслом стихи, душу веером дивным сквозь строки согреем!, и останутся в прошлом ненастий деньки. Моя мамочка, мама!, - твержу тебе снова!, в жизни нет справедливости!, кажется мне, ощущением с детства страданьем сгорала!, сердце медленно тлело при жёлтой луне. Передастся наследственность, мамина карма, одиночество пыткой примерю ни раз!, в час вечерний добавится пылкого срама!, сочиняющих сплетен дворовых про нас ...