Я хотел бы увидеть реальность
в заштрихованном квадратике.
Касание предмета
интегрирует меня в язык,
чтобы ограниться.
Горячая, сложная, разноцветная
работа в дофамине.
Хочу течь в лучах солнца
по руинам опасных связей.
Где выпадет больше — там дребезжит магнит,
пока воин отводит окаменевший взгляд
от природы, если она ликует,
будучи изобилием: в ней всё одушевлено как род.
Куда ты идёшь? Огоньки
пропадают в периметре,
а зной лишь сильнее точит сердце.
Свистки, рисунки и огоньки.
Грустные отражения топят,
очень искренни. Сосущий шум зеркал.
К утру она падает на колени.
Рисунок или свисток;
из желтка рождается ценный свиток.
Пиратская карта всегда указывает на центр;
подобно глазу, сверкают собственные пиастры.
В раскалённых глазах обезьяны
я дрожал свою лихорадку, жарился,
пил свою жаркую дрожь, примарную
жадную дрожь отчаянной, восхищённой жажды.
К утру пока ещё не опредмеченное чувство
создаёт снег за окном —
и в снеге считывается, как явленное. —
Смотри, на кого он падает.
Намерение создаёт автобус,
прикрывая железную лень, которая
давит гибелью в томах науки.
28 января, 2024 год.