В сияньи Севера
суровые дома.
Суровы лица
в минус пятьдесят.
Седой старик,
похожий на туман,
приходит в ночь,
чтоб с утром раствориться.
Дыхание свежо
и зябнут губы,
а в трубах гул —
как будто ранен зверь.
Снег падает на кожу, жжёт,
мы здесь всё это любим,
и трём обмёрзки скул,
едва закрывши дверь.
Вот вечереет, севереет,
пустынно улицы молчат.
У нас тут не грустят, никто не смеет!
На тех широтах,
где под минус пятьдесят.