Сегодня родился великий русский писатель Антон Павлович Чехов.
Вообще-то, больше всего я люблю его «Записные книжки», часто перечитываю и всегда смеюсь. Но сегодня вспомнилась мне одна история с его рассказом «Глупый француз».
Это было в 1990 или в 1991 году, ночью, на Юго-Западе. У меня гостил мой товарищ из Бельгии Поль (условно), и в это время он спал. Мы с ним болтались весь день по Москве, у него был целый список лиц, с кем он хотел бы поговорить, а Поль (условно) был весьма левых взглядов. Так что мы находились и наговорились до одурения, а потом еще и зашли в КПЗ (или Сайгон) на Киевской и как следует попили пивка с креветками. И вот, дрыхнет измученный Поль, а у меня как раз бессонница, и сижу я на кухне и читаю рассказы Чехова. Только что вышла книжка с иллюстрациями Тюнина. Читать было смешно, но, когда я дошел до рассказа «Глупый француз» - всё, я ржал просто. Тут вплывает как сомнамбула лохматый как черт Поль (условно) и спрашивает, что случилось. Я ему показываю на книжку, но остановить смех не могу. Давай, говорит, переводи, я тоже хочу посмеяться. Треснули мы с ним по рюмке, и стал я переводить.
Смысл был простой: Клоун Генри Пуркуа зашел в московский трактир Тестова позавтракать, заказал консоме, причем без пашота, а то слишком сытно будет. Стал он наблюдать, как русские кушать изволят. Сосед его заказал пять блинов, полил маслом и помазал их икрой. «Пять блинов! Разве может один человек съесть так много теста?»
Однако сосед разрезал блины на половинки и проглотил за пять минут.
«Челаэк! Подай еще порцию. Да что это у вас за порции такие? Подай сразу штук пятнадцать. Дай балыка… семги что ли!»
Половой поставил перед соседом гору блинов и две тарелки с балыком и семгой.
Сосед обратился к французу с жалобой, что его так медленно обслуживают: «Сейчас три часа, а мне к пяти надо быть на юбилейном обеде».
Короче, сосед ел много и с большим удовольствием, запивая все это водкой, и француз подумал, что сосед решил таким образом покончить жизнь самоубийством.
Половой все приносил и приносил. Наконец француз решил вмешаться, подошел, начал его увещевать, говорить, что он ещё молод, что у него жена и дети.
«Вы так много едите, что… трудно не подозревать…».
«Я много ем? Я?! Полноте…Как же мне не есть, если я с самого утра ничего не ел? Поглядите, ем как все».
Пуркуа посмотрел вокруг себя и ужаснулся. Половые, толкаясь и налетая друг на друга, носили целые горы блинов… За столами сидели люди и поедали горы блинов, семгу, икру… с таким же аппетитом и бесстрашием, как и благообразный господин.
«О, страна чудес! – подумал Пуркуа, выходя из ресторана. – Не только климат, но даже желудки делают у них чудеса! О, страна, чудная страна!»
1856
Это очень краткое изложение. Все это я старался точно переводить, так что в конце мы оба смеялись до слёз, тем более, что сами только что были в подобном заведении, правда со своими особенностями, но и там ели и пили без удержу. Правда, это было да исторического материализма)
Если серьезно, почитайте «Записные книжки» - много нового откроете о Чехове.
Записные книжки А.П.Чехова. Государственная Академия Художественных наук. М. 1927
Собственно, о Чехове хочется написать что-то стоящее, и я несомненно вернусь к этому посту, а в последнее время меня интересовало его отношение к русской интеллигенции. Вообще-то, понятие «интеллигенции» - это сугубо русское понятие, нигде в мире больше не существующее. Почитайте, что сам Чехов думал:
«Вялая, апатичная, лениво философствующая, холодная интеллигенция, которая никак не может придумать для себя приличного образца для кредитных бумажек, которая не патриотична, уныла, бесцветна, которая пьянеет от одной рюмки и посещает пятидесятикопеечный бордель, которая брюзжит и охотно отрицает всё, так как для ленивого мозга легче отрицать, чем утверждать; которая не женится и отказывается воспитывать детей и т. д.
Вялая душа, вялые мышцы, отсутствие движений, неустойчивость в мыслях – и всё это в силу того, что жизнь не имеет смысла, что у женщин бели и что деньги – зло.
Где вырождение и апатия, там половое извращение, холодный разврат, выкидыши, ранняя старость, брюзжащая молодость, там падение искусств, равнодушие к науке, там несправедливость во всей своей форме.
Общество, которое не верует в бога, но боится примет и чёрта, которое отрицает всех врачей и в то же время лицемерно оплакивает Боткина и поклоняется Захарьину, не смеет и заикаться о том, что оно знакомо с справедливостью».
* * *
«Мне жаль Салтыкова. Это была крепкая, сильная голова. Тот сволочный дух, который живет в мелком, измошенничавшемся душевно русском интеллигенте среднего пошиба, потерял в нем своего самого упрямого и назойливого врага. Обличать умеет каждый газетчик, издеваться умеет и Буренин, но открыто презирать умел один только Салтыков. Две трети читателей не любили его, но верили ему все. Никто не сомневался в искренности его презрения».
Жаль, что нет у нас больше таких умниц и талантов, точнее есть, но не такие.
29.1.2024
Осип Браз. Портрет А.П.Чехова. 1898. ГТГ