Алексею Клишину
Отточены движения ножа –
Мы дети мятежа и кутежа,
Разборок между классами, миграций,
Побегов, возвращений на круги,
Метели, к ней тулупчика, пурги,
Сатиров, их поклонников и граций,
Нимфеток или (и) балерунов,
Обширных пифагоровых штанов,
Колодца без утопленников, с ними,
То гусениц, пластинчатых грибов,
То фильмов про «разлуку и лубофф»,
То леди Макбет и актёров в гриме. -
Без грима только бабочка и тля,
На реку не осталось ни рубля, -
Пожить ещё, авось переболею,
Но кости перестали гнуть мышцУ,
Так трюфели не ищутся к винцу,
Так гибнут за металл (не за идею).
Мы делаем, - но делаем не то -
Ни пышности идиллии Ватто,
Ни скаредности жести и бетона, -
Распутица, - ни плевел, ни зерна,
И в зеркале – чужая сторона
Осенним эполетом эскадрона.
Из нас не получается навоз,
Не мылимся, не спим, не любим слёз,
Не двигаемся в такт ножу и вилке,
Не корчимся (как будто!) на снегу,
Не просим ничего на берегу,
Не падаем и едем на затылке.
Движение? – расчислены пути,
Хоть полумесяц походя крести,
Хоть выходи, вращаясь в полусвете,
Мы дети расходящихся эпох,
Скорее камень, олово, чем мох,
Растерянные, маленькие дети…
Мы дети, вырастающие вверх,
Не знающие правил и помех,
Сторонники не кифосколиоза,
Но пола и простынки на меху,
Сменявшие синицу на блоху,
И все равно, какая будет поза.
***
Я выбираю женщину, страну,
Ещё?- звезду героя и вину,
Которую ничем не опрокину,
Возвратно-поступательный момент,
И только воздух мне не конкурент,
И будет здесь тогда, когда я сгину.