Я мог сказать о ней: чёртовка
и с гейзером сравнить бы мог.
Она выскальзывала ловко, отталкивая мой намёк.
Тех губ, как переспелых вишен,
как можно было не хотеть.
Я был не глуп и был подвижен
и я таким останусь впредь.
Ко мне тянулись малолетки
и дивы полные огня,
а вишня на высокой ветке висела там не для меня.
Где вытекли любви истоки
у фокусника из руки,
они являются, как строки, всем здравым смыслам вопреки.
Истоки неисповедимы...
Но кажется со стороны:
они надуманы и мнимы,
как ни казались бы сильны.
И всё же я был третий лишний,
где мне хотелось пировать...
Я мог сорвать другие вишни, а эту я не смог сорвать.