Плащом серебряным на ветки ели,
В последнюю неделю февраля
Ложились спать жестокие метели,
Пред этим всю округу изнуря…
И становилось непривычно тихо,
Лишь где-то, на окраине села,
Метели дикой выполняя прихоть,
Ворочалась уставшая зима.
Старуха вредная решила, что устала.
Что хватит с нас, и надо отдохнуть
И в сотый раз кровать перетрясала,
Пушистым снегом устилая путь.
Трясла подушки, простынь, одеяло
По сотне раз, разбрасывая снег.
Кровать от этого удобнее не стала
И время не замедлило свой бег.
Хотя, чего бы? Ложе то готово,
Да все не может место подобрать.
История её бессонницы не нова:
Ей надо просто больше уставать.
В труде своём, не покладая руки,
Заботится о снежной красоте,
Когда мороз усиливает звуки,
Что раздаются в стылой темноте.
Она устала. Это видно сразу,
Ведь белая перина тяжела.
И всё ж она задумала проказу,
Устроив круговерть дождя и льда.
Такая вот зловредная старушка,
Никак уйти не хочет на покой.
Ведь у неё мороз на побегушках
И где-то спрятан посох ледяной.