У тебя золотой мешок, и, быть может, в нём хватит денег,
Чтоб уехать на юг в июле и валяться там на пляжу
Иль отправиться в край суровый, где мороз и метут метели,
Или с дайвингом прыгать в воду, иль купить себе парашют.
Может, ты себе купишь виллу или яхту, иль рано утром
Выпьешь самый старейший в мире дорогой и крутой коньяк.
И покажется там внезапно, в миг, когда пригубишь, как будто
Ты и правда способен жить вот и счастливым быть просто так.
Мы с тобою не знаем ФИО и подробностей друг про друга,
Не увидимся даже, может, на Бали ты, а я вот здесь.
Это странно, безумно странно, ты бежишь свою жизнь по кругу
И считаешь себя великим, а кому-то плевать, что где-то вот такой необычный есть.
И ведь каждый для миллионов, словно гаечка на дороге,
Бесполезна. Никто не вспомнит твоих глаз и ресниц, и слёз.
И какой же тогда в том смысл - зазнаваться, мол, полубоги,
Если всякому дела нету, какой формы твой толстый нос.
И быть может, в толпе безликой вдруг отыщется кто-то глупый,
Для кого ты вдруг станешь миром не за то, что ты полубог,
Не за то, что ты власть оттяпал, не за всё это. Ты подумай,
Может быть, это он великий, что тебя полюбить вдруг смог?