Книга 9
О счастлива Земля – реальность Неба!
К которой души беспокойные летят,
Страстные души человеческой вселенной!
Ты – завершенье всех надежд земных!
Для слепой воли славная награда,
Чьи по пространству разметённые лучи,
Сходятся в точку и сливаются навеки!
Чистейших духов чистая обитель!
Где нет печалей и забот,
Невежеств, преступлений,
Бессилий и болезней…
О счастлива Земля – реальность Неба!
Являлась гению ты в его страстных снах,
И красоты предчувствия твоей
Туманно-смутные вплетали
В человеческое сердце
Надежды на блаженный уголок,
Где все влюблённые встречаются навеки,
Чтобы не расставаться никогда.
Предел желаний всех и устремлений воли,
И результат всех действий;
И вечного покоя достигают
Все души здесь и отдых обретают
От вечности тяжёлого труда,
И этот идеал всесовершенства
Своею аурой прекрасной обрамляют.
И даже Время убегает от тебя,
Тот великан седой, что правил миром,
Народы подминая под себя,
И воздвигая пирамиды средь пустыни,
Что возносились над народами в гордыне.
Тот одинокий в роскоши своей,
Тот властелин-монарх –
Лишь гриб, возросший летним днём
И сгнивший – порывы ветерков,
Спрессованные в прах.
То Время, что царило на земле,
Лишь уступая доброй, сильной воле
И бескорыстной, преданной любви,
Которые достойно с ним сражались
И неустанно к гибели вели.
Солнце любви всходило постепенно,
Долго висели тучи тьмы над сценой,
Пока их не рассеяли лучи:
Вот так вначале торжествует преступленье –
Открыто, нагло, дерзко, с упоеньем
Смакуя зло и отвратительную ложь,
Но подыхающее от своих миазмов,
От ядов, что скопились в глубине,
Чтоб отравить преступное во вне,
Освободив тем самым путь для света
И для бесстрашных крыльев доброй страсти,
Для разума горящего с участьем
В нём сокровенной силы Божества,
Где бродят и растут ферменты счастья;
В своём полёте страстном и свободном
По лабиринтам гор, равнин, лесов,
Разум собрал нектар со всех цветов
Самых прекрасных, чудных, благородных;
И как пчела, летящая к царице,
К своей царице медоносных сот,
Он радостную весть с собой несёт –
Как шаловливое, наивное дитя,
Без страха принимает мир любя.
Как путешественник в далёкий край
Спокойно принимает расстоянье,
Так дух необходимость смерти принял,
Очистив тело человека от болезней
И от зародышей смертельного томленья,
Благословив его дарами чистоты.
О как прекрасна молодая форма!
И без морщин открытое чело!
Не отягчённое коварством и злоимством,
Гордыней, ложью, скупостью, мздоимством,
И серою ничтожества печатью.
О как прекрасен юности цветок!
Со свежей грацией и мужественной волей,
Что возвышается в бесстрашии своём,
И путешествует по жизни триумфально
С любовью-добродетелью вдвоём.
Неволя сладкая, что есть сама свобода,
Скрепляет узами наинежнейших чувств
К друг другу льнущие и родственные души,
Не знающие деспота оков.
Из первозданной скромности природы
Порывы робкие и нежные родились,
Растущие желания раскрылись
В весенне-расцветающей любви,
Не ограниченные мелким эгоизмом
И глупым целомудрием ханжи,
Лжедобродетелью дешёвой и холодной,
И яд продажных чувств исчез навеки,
Что счастия источник отравлял.
В доверии и равные в любви
Мужчина с женщиной соединились в мире
И вместе по одной пошли тропе,
Не залитою кровью пилигримов.
Там, где в былые времена в гордыне долгой
Дворец серва-монарха процветал,
Теперь лишь слёзы скудости и стоны
Тихо лились над грудою руин
За годом год,
И одинокое лишь эхо пробуждая
Над серым сумерком разбросанных камней,
Лист тёрна старого тихонько колыхая,
Что на высокой башне утвердился,
Как королевский триумфальный флаг,
Трепещущий под бурею суровой
И слушая шептанья странных сказок
В потоках вихревого ветра-слова.
Сквозь щели обветшалого собора
Напев свой меланхолия ведёт,
Напев свой подземельно-погребальный,
И зрелище, поистинно, кошмарно:
Дела религий-угнетений –
Столь грандиозные, великие дела –
Лишь мертвецы под стенами собора!
Над этою помпезностию смерти
Скорбящих тысячи,
И мрамор украшает сегодня память их,
Но завтра… завтра черви
Во тьме и тишине
Сожрут свою добычу беспощадно.
Среди развалин неприступных тюрем
Теперь резвятся-веселятся дети,
Плетут венки, друг дружку украшая,
Как плющ зелёный украшает
Руины мрачных стен,
Смеясь над мраком бесполезных подземелий,
Над ржавыми тяжёлыми цепями,
Решётками из крепкого железа
Среди заплесневелых щебня куч,
Наполовину смешанных с землёй;
Широкий солнца луч,
Когда-то слабо проникавший в царство плена,
Теперь сияет так свободно и легко
На чистых детских шалостях невинных
И на улыбках радостных детей;
Нет больше хриплых и дрожащих голосов
Отчаянья под сводами глухими,
Но лишь мелодии чарующих ветров
Меж изумрудною листвой плюща,
Да пенье птиц, чей высший бог – весна.
Руины не таят уж памяти крушений,
Их элементы распылились по земле,
Чтоб спрессоваться в радужные формы
Под действиями импульсов благих;
Всё человеческое стало совершенным,
Даже земля в младенчестве своём
Под действием любви всё становилась краше.
Настало Время флаги мрачные свернуть
И растворить их в непроглядной тьме,
Чтоб прошлое ушло от наших взглядов.
Задача выполнена – знание дано,
И Чудеса Земли принадлежат тебе
С надеждами и страхами своими.
Мои заклятия прошли. И настоящее вернулось.
Но бездорожная пустыня остаётся,
Ещё не покорённая никем.
Дух человека! смело курс держи;
И добродетель пусть тебя научит
Твёрдо идти по всеизменному пути
По лабиринту – это жизнь и смерть –
Пока твоя открытая душа
Не обретёт свою спокойную обитель,
Где всё стремится к совершенству счастья,
А беспокойные колёса бытия
С мигающими спицами инстинкта,
Инстинкта бесконечной жизни,
Будут вращаться в суете пока
Не обретут им установленную цель;
Дух от рождения явленьями пленится,
Желая в формах новых воплотиться.
Жизнь – это действия энергии нетленной,
Разнообразье предающие вселенной;
А через смерти мрачные врата
Душа летит к лазурным островам,
К сияющим счастливым небесам;
Поэтому, о Дух! гряди бесстрашно,
Хоть буря и сомнёт твой первоцвет
И стужа уничтожит его свежесть,
Но нежное дыхание весны
Цветок любви росою напитает,
Что распускается на мшистых берегах
В долинах сумеречных,
Мрак леса освещая
Улыбкой ясной солнечной своей.
Не бойся смерти, Дух,
Она желанна, когда тиран не спит,
Когда свирепствует безудержный фанатик;
Она во времени лишь мрачный путь,
Мечта о бездне и о страшном сне.
Смерть не враждебна добродетели,
На эшафоте расцветали розы – цветы любви,
Сплетясь с немеркнущими лаврами свободы
И предвещая истину блаженства.
И разве нет в тебе надежд на жизнь иную?
Где нет оплота деспота, чьи руки все в крови,
И не господствует фанатиков ученье?
Воля твоя должна вести войну
С зародышами лжи и тирании,
И выкорчёвывать их из сердец людских,
И милуя бессилие и слабость,
Когда даже владыка мира властью ограждён.
Ты искренен и добр, решительный твой ум,
Свободный от обычаев контроля.
В высокой, чистой, непокорной страсти,
Ты побеждаешь подлость и гордыню,
И потому достоин блага,
Которое ты ныне получил,
И добродетель сохранит твои дороги,
Которые с усердьем проложил.
И будет жизнь твоя благословенна
В счастливой, сладкой и святой любви.
Даруй же радость светлую груди,
Что ждёт твою улыбку, восторгаясь
И духом твоим творческим питаясь!
И Фея взмахивает палочкой волшебной,
И Дух в безмолвии встаёт на колесницу,
И опускает с благодарностью глаза,
И колесница вдоль стены зубчатой мчится,
И лошади волшебные храпят,
И разгораются горящие колёса
На крутом спуске лунного пути.
Катятся вокруг алые шары,
Вокруг дворца сияющего Феи,
Всё уменьшаясь, уменьшаясь, уменьшаясь…
И в тусклые мерцанья превращаясь,
Словно орбиты сумрачных планет,
Которых не ласкает звёздный свет.
Земля внизу парила;
Остановилась колесница. Дух сошёл.
А скакуны, пугаясь чуждой атмосферы,
И выполнив свой долг, умчались в небеса.
Душа и тело вновь соединились.
Ианту словно кто-то разбудил.
Её фиалковые нежные глаза
Раскрылись и остались без движенья.
Но вскоре, удивлённо оглядевшись,
Она увидела – любимый рядом с ней
Стоит у изголовья на коленях,
С безмолвною любовью наблюдая
За её сладким, чудным, тихим сном.
И звёзды яркие пылают за окном.
© Захаров Дмитрий Григорьевич. Перевод 2023г.