https://olginskoe.ru/post/533/
https://planetabook.ru/news/tsitaty-iz-knig-ob-oseni/
proza.ru/2005/02/09-190
Вся информация взята из открытых источников, которая собиралась начиная с десятилетнего возраста: радио, телевиденье "клуб кинорутешествий", интернет, пресса, литература, общение с людьми. Поэтому дать исходники, откуда получена информация просто не возможно, а врать не хочеться. За любое сходство автор не может нести ответственности, но если такое произошло, он приносить свои извинения.
Принято считать, что осень - унылая пора. С деревьев облетает листва, с неба льёт дождь, на улице становится холодно - одним словом, лето безвозвратно уходит, а зима приближается неумолимо. Все это так но разве это повод не любить осень, так же как ее любят в Японии и не восхищаться одним из четырех времен года. В осени есть особенная прелесть. Недаром же русские поэты, от Пушкина до Пастернака, так часто писали именно об осени, воспевая и красоту золотой листвы, и романтику дождливой, туманной погоды, и бодрящую силу прохладного воздуха.
В Японии с её синтоизмом любование природой и жизнь на лоне природе возведено в ранг религии. Сельский стиль очень близок природному стилю, четырем сезонам. Японцы идеализировали сад с обязательным включением в него воды и камней, где обитают невидимые духи природы. Даже в философском сухом саду камней присутствует вода; ее символизирует мелкий гравий.
Праздник осенней луны.
Кругом пруда и опять кругом,
Ночь напролет кругом!
Басе
Доминантой почти всех типов сада служат вечнозеленые деревья, гармонирующие с растениями по форме и цвету, а главное – не заслоняющие луну. В саду обязательны звуки: щебет птиц, журчание воды. Райские и философские сады предназначались для глубоких размышлений, медитации и восприятия их с одной точки зрения, ландшафтные пейзажные и чайные - для неспешных прогулок и созерцания меняющихся картин.
В Европе "сельский стиль" известен как "буколики" или пастушеская поэзия возникшая из сицилийско-греческих пастушьих песен - посвящена поэтическому изображению пастушеского образа жизни воспевались выдуманные прелести жизни сельских жителей - "селян": земледельцев, пастухов, рыбаков, живших якобы без забот и труда, в песнях и танцах приукрашивающей действительную жизнь иногда - в противоположность роскошной, утончённой, но безнравственной жизни более культурных слоёв общества в больших городах.
Ты так же ли, как земледел, богат?
И ты, как он, с надеждой сеял;
И ты, как он, о дальнем дне наград
Сны позлащенные лелеял…
«Осень» Е. Баратынский
Парой из хайку мы можем сделать предположение что древние японцы только и делали; Сидели под сакурой и вздыхали; "о сакуры цвет облетает, а я сижу и дряхлею, как тот трухлявый пень" хотя это было не так.
Сельский или деревенский стиль в хайку описывает "жизнь в деревне", сюда относиться всё что касается села, и жизни на селе, сельхоз работы, крестьянские нивы и поэты хайку в этом очень преуспели.
О, до чего мне стыдно
Слушать, лежа в тени
Песню посадки риса!
Сики
В хайку "сельского стиля" много слов о деревне, садах, сельхоз работах, часто они описывают быть крестьянина. Многие японские поэты этого стиля жили в деревне или странствовали по стране и своими стихами разбавляли природный стиль: сезон природы. Ближе к двадцатому веку в сельскую поэзию вводиться тоска о потерянной традиции, деревня всё больше сливается с городом и уже невозможно отделить одно от другого.
Из наших поэтов серебряного века наиболее ярким представителем был Есенин.
Основные черты: любовь к "малой Родине" следование вековым народным обычаям и нравственным традициям; использование религиозной символики, христианских мотивов, языческих верований; обращение к фольклорным сюжетам и образам, введение в поэтический обиход народных песен и частушек; отрицание "порочной" городской культуры, сопротивление культу машин.
К сельскому стилю очень близко подходит природный стиль или хайку и танка: о померанцах, фенхеле и прочих многочисленных растениях что растут в садах и парках. Отделить село, и сезоны природы не представляется возможным, так как деревня всегда была соединена с сезонными циклами, но в тоже время японцы не забывали любоваться пейзажами природы.
В стране моей родной
Цветет вишневым цветом
И на полях трава!
Исса
В нашей стране и в европейских странах празднуют Самайн "31 октября — 1 ноября" Самайн, или Хэллоуин, - это канун кельтского Нового года и последний урожай. Это когда завеса между миром живых и мертвых наиболее тонка и когда язычники верят, что духам легче всего бродить по земле и когда с ними легче всего общаться. Это время почтить всех тех, кто был раньше, за все, что было подарено нам в течение года, попросить руководства и установить намерения, поскольку вращение колеса начинается снова. Согласна китайскому календарю, зима начиналась седьмого ноября, что близко Самайну. Впрочем до первого зимнего месяца оставался еще один осенний месяц.
В Японии наступающая зима была не так сурова, как в России, и все зависело от района, примерно как и в нашей стране. К югу зимы теплее, а к северу становиться холоднее, парой за сутки выпадает месячная норма осадков, а температура опускается до минус тридцати. Например, на Хоккайдо как упоминал Генрих Сенкевич, бывали ощутимые морозы, и выпадает очень много снега. В Токио же обычно идут дожди; если снег и осчастливит столицу, то таял почти мгновенно, а температура для зимы там просто смешная - ниже десяти градусов не опускается. Тем не менее в сезонном квартете это самое унылое время года: пейзаж утрачивает краски, погода портится, прекращается сельскохозяйственная деятельность.
Виккане верят, что это происходит, когда бог умирает, и когда Богиня достигает своей наивысшей силы как Старуха и беременна богом, который родится в Йоль. И, следовательно, цикл начинается снова. Это так, потому что разрыв между мирами самый тонкий, а также одна из самых мощных ночей для магии.
Одним из первых русских поэтов открывших пейзажную поэзию и в частности проложившему дорогу к краскам осени, который начал описывать падающие листья и буйство природы, в общем первооткрыватель русского национального пейзажа это всем известный А.С. Пушкин и он же открыл ее прощальную красоту, умирающею, но в тоже время умиротворяющею прелесть. "М. Эпштейн". В своих первых опытах юный стихотворец следовал за сентименталистами и романтиками: "Вянет, вянет лето красное, улетают ясны дни … опустели злачны нивы, лес кудрявый поседел" / К Наташе 1815 /; "Уж осени холодною рукою / Главы берёз и лип обнажены, / Она шумит в дубравах опустелых; / Там день и ночь кружится жёлтый лист" / Осеннее утро 1816/. Начиная со стихотворения / 19 октября 1825/, картины осени приобретают реалистические и оригинальные черты: "Роняет лист багряный свой убор, / Сребрит мороз увянувшее поле». Перед нами пейзажи среднерусской полосы - в зависимости от местности, от погоды, от месяца и времени суток, в последних числах сентября, октябрь уж наступил, стоял ноябрь уж у двора, встаёт заря во мгле холодной". Пушкинская осень - это "в багрец и золото одетые леса", туман на полях и гусей крикливых караван, улетающих в тёплые края; осенний холод и промерзающая дорога. Назвав осень "унылой порой", Пушкин в то же время восхищается ею "очей очарованье" и сравнивает с чахоточной девой, прекрасной в своём умирании / Осень», 1833 /.
Мастер радуется приходу осени, здоровеет душой и телом и испытывает творческий подъём. Но наряду с "пышным природы увяданьем" есть в пушкинской поэзии и "серые, бедные, мокрые" пейзажи, определявшиеся автором как "низкая природа": "грязь, ненастье, осенний ветер, мелкий снег / Граф Нулин» /, "на небе серенькие тучи, перед гумном соломы кучи" / Евгений Онегин /.
На дворе у низкого забора
Два бедных деревца стоят в отраду взора,
Два только деревца. И то из них одно
Дождливой осенью совсем обнажено,
И листья на другом, размокнув и желтея,
Чтоб лужу засорив, лишь только ждут Борея.
/ Румяный критик мой… 1830 /
Одновременно с Пушкиным осенние зарисовки с натуры возникают и в стихах Вяземского, который поэтизирует обычные природные явления и в этом опередил своего собрата по поэтическому цеху. К примеру, в / Первом снеге 1817 / вот как описаны последние осенние дни - предзимье: "ветр скучной осени, над онемевшим садом, влажный пар клубится, мглой волнистою", позднее у Пушкина "мглой волнистою покрыты небеса, томное уныние бродит по рощам и лугам, древний дуб чернел в лесу, как обнажённый труп". Два стихотворения, разделённые четырьмя десятилетиями, поэт озаглавил / Осень 1830 года и Осень 1874 года /. Первое предвещало знаменитую пушкинскую / Осень 1833 /, а второе напоминало о собственном давнем произведении, в котором автор с удовольствием рассматривал "святилище красот, пёстрые краски леса, пышный храм": "Как блещут и горят янтарные леса, в оттенках золотых, в багряных переливах", у Пушкина "в багрец и золото одетые леса, но всюду ощущается приближение конца - зреет жатва смерти".
Ки-но Цураюки
Где-то в горной глуши,
недоступные взорам прохожих,
облетают с дерев
мириады листьев багряных,
став парчовым нарядом ночи...
Если для Пушкина осень похожа на чахоточную деву, то у Вяземского она — красавица, "прельстительная волшебница". А в финале вместо поэтического вдохновения - "И в светлом зареве прекрасного заката / Сил угасающих и нега, и тоска". Это был закат и угасающие силы самого поэта, которому уже было за 80 и который прощался со своей жизнью, с друзьями молодости и с уходящей эпохой.
Лермонтовские осенние пейзажи отличаются от пушкинских своей обобщённостью и символичностью за исключением ранней Осени 1828 года: мир напоминает сад - сначала он цветёт, потом надевает "могильный свой наряд" с поблёкшими листами /Блистая, пробегают облака… 1831 /; неподвижный трон демона стоит "меж листьев жёлтых, облетевших" / Мой демон /; на пожелтевшие листы увядшей "в разлуке безотрадной" пальмы ложится "дольный прах" / Ветка Палестины 1837 /. Неоднократно встречается у Лермонтова образ одинокого листка - то он "жмётся к ветке, бури ожидая" / Сашка /, то далеко унесён ветром / Песня», 1831 /. И самый известный "Дубовый листок оторвался от ветки родимой" /Листок», 1840 /: "засох и увял он от холода, зноя и горя".
Нищий на пути!
Летом вся его одежда –
Небо и земля.
Кикаку
Это один из вариантов любимого лермонтовского образа "гонимого миром странника", который скитается в поисках родной души и нигде не находит пристанища. Таковы три поэта и три виденья осени.
Вторая половина XIX в. принесла в русскую лирику осенние пейзажи, на которых и строиться современная пейзажная лирика. Многие из этих пейзажев стали хрестоматийными. Самыми «природными» из поэтов этого столетия были Ф. Тютчев и А. Фет. У первого природа выступает как предмет философских размышлений, у второго - как объект непосредственных наблюдений и впечатлений. Тютчева интересуют не определённые пейзажи, а закономерности, сущности, сверхличностные силы: "светлость осенних вечеров", "вещая дремота» леса, чистая и светлая лазурь, снега онеменья / Как увядающее мило! Какая прелесть в нём для нас…/. Вместо реальных подробностей отмечаются признаки и качества, вместо чётких очертаний - видения, тайны. Частый сравнительный оборот "как бы» передаёт неуверенность и сомнения или сослагательность: Весь день стоит как бы хрустальный, «И душу нам обдаст как бы весною" / см.: Григорьева А.Д. Слово в поэзии Тютчева. М., 1980 /.
Есть в светлости осенних вечеров
Умильная, таинственная прелесть:
Зловещий блеск и пестрота дерев,
Багряных листьев томный, легкий шелест,
Туманная и тихая лазурь
Тютчев
Поэт подчеркивает неразделимую связь между процессами, протекающими в природе и в жизни человека. С помощью мастерски использованных олицетворений и метафор описывается человеческая осень. В понимании Тютчева, это глубокая зрелость, почти старость.
В природе поэта привлекает круговорот времени в году и сутках и переходные состояния: "Есть в осени первоначальной / Короткая, но дивная пора…"; "Так поздней осени порою / Бывают дни, бывает час, / Когда повеет вдруг весною…" / Я встретил вас… /. Поэтику таких состояний в тютчевской лирике исследует Н.Н. Ковтунова в своей книге / Очерки по языку русских поэтов 2003 /, отмечая особый отбор слов, обозначающих угасание, бледнеть, таять, потухать, меркнуть, / неполноту признака /, полусвет, полумгла, / сравнительную степень / зеленее, мрачнее, молчаливей, противопоставление бурного и дремотного мира, грохот, шум и тишина, лень, избытка сил и увядания. К тому же, в его осенних картинах выявляются не постоянные признаки, а преходящие, индивидуальные: "деревья испещрённые", "ветхий лист изнурённый", "день потухающий", "молниевидный луч".
Как и Пушкин, Тютчев замечает прелесть ранней осени, пестроту дерев, багряные листья и позолоту, но в пестроте ему видится «зловещий блеск», в прелести - таинственность, а пушкинские образы увядающей природы и умирающей девы, у которой "улыбка на устах увянувших видна", преобразуются в метафору "кроткая улыбка увяданья" и философски осмысливаются: "что в существе разумном мы зовём Божественной стыдливостью страданья". Это уже не просто сопоставление, а пантеизм, обожествление природы и слияние с ней. / Маймин Е.А. Русская философская поэзия. М., 1976. С. 164 /: и льются "слёзы людские", как "струи дождевые в осень глухую, порою ночной".
Вновь прилети весной!
Дом родной не забудь,
Ласточка, в дальнем пути!
Исса
Если тютчевская осень полна загадок и таит в себе нечто вещее, то фетовская предстаёт в конкретных деталях - видимых, слышимых, пахнущих:, "Ласточки пропали, "Опавший лист дрожит от нашего движенья, / Но зелени ещё свежа над нами тень", "Ветер. Кругом всё гудит и колышется, / Листья кружатся у ног", "осени тлетворный веет дух". Фет не любил описывать безымянную флору и фауну: "Ель рукавом мне тропинку завесила", Часто это неодушевленные предметы, но в произведениях поэта наделялись душой, "Тополь", "Сентябрьская роза", Старый парк". Фет всегда обращался к некому лирическому герою, или от которого вел свой рассказ.
***
Ель рукавом мне тропинку завесила.
Ветер. В лесу одному
Шумно, и жутко, и грустно, и весело, —
Я ничего не пойму.
А. Фет
Тополь
Пускай мрачней, мрачнее дни за днями
И осени тлетворный веет дух;
С подъятыми ты к небесам ветвями
Стоишь один и помнишь тёплый юг.
Подчёркивая импрессионизм фетовского стиля, Б.Я. Бухштаб писал, что А. Фет "изображает внешний мир в том виде, какой ему придало настроение поэта, при всей правдивости и конкретности описания природы оно прежде всего служит средством выражения лирического чувства" / А. Фет. Очерк жизни и творчества. Л., 1969. С. 10 /.
Некрасова по праву называют создателем русского национального пейзажа и в разные времена года, некрасовской осени наблюдаем два лика. С одной стороны, она пасмурная, дождливая, сырая, ветреная, когда "лес обнажился, поля опустели / Несжатая полоса/; "Заунывный ветер гонит / Стаю туч на край небес, / Ель надломленная стонет, / Глухо шепчет тёмный лес" / Перед дождём», 1846/. "Бесконечно унылы и жалки / Эти пастбища, нивы, луга, / Эти мокрые, сонные галки, / Что сидят на вершине стога" / Утро», 1874 /.
Но не лучше и городская, петербургская осень, гнилая, сумрачная, с её промозглой сыростью, ветром, холодом: "Начинается день безобразный - / Мутный, ветреный, тёмный и грязный" / О погоде /. Состояние некрасовской природы созвучно душе человека: "Если пасмурен день, / Если ночь не светла, / Если ветер осенний бушует, / Над душой воцаряется мгла, / Ум, бездействуя, вяло тоскует" / Рыцарь на час /.
Как и Тютчев, Некрасов сопоставляя природную и человеческую жизнь, прибегает к двухчастному построению произведений.
http://stihi.ru/2018/10/27/3653