Я просил: согласись, согласись!
Не шептал, повторяя упрямо,
Помню море шумело и бриз,
И луна, как лицо, в белый мрамор.
Суматоха и грохот в порту!
Ты, наверно, меня не слыхала!
Пересохло до боли во рту,
И восход был воистину алый.
С минарета запел муэдзин,
Зазывая страну на молитву!
Я стою пред тобою один,
Проигравший любовную битву!
С минарета - аллА-да-а-ллА,
Но, а мне всё одно и едино,
Я стою пред тобой, как Алла!
Но, а ты для меня, как святыня.
А потом, отвернувшись в тоске,
Я уйду! - и, с улыбкой нахала,
Начерчу пару слов на песке:
а-ла-лА-не-да-лА-алалА-ла!