Я, говорит, ноябрьская собака.
Никому не нужен, никто никогда не ждет.
Истрепался подол и манжеты моего фрака,
И, взявшись за руку, никто со мной не идет.
Я себя ненавидел и от злости кидался в реку,
Вода была черной и сжимала меня в тиски.
А ты, как ребенок, радовалась первому снегу
И считала по дороге домой зеленые фонари.
Я искал себе новые города и женщин,
Пил вино мастерил бумажные корабли.
Но, с каждым прошедшим годом, я верю в себя все меньше.
А ты говоришь, что все еще впереди.
Я бросал тебя, кажется, с каждым приходом лета.
Ты всегда возвращалась и казалась еще нужней.
И теперь, на Казанском, под гул поездов и ветра
Ты стала тоской моей.