https://www.nkj.ru/archive/articles/23497/
https://dzen.ru/a/X-LWunhXd2eaON3f
http://stihi.ru/2008/01/18/2554
https://pro-camp.ru/husky-stihi-2/
http://stihi.ru/2019/02/28/11355
https://zooprice.ru/dog/breed/ezdovye-sobaki.html
Вся информация взята из открытых источников, которая собиралась начиная с десятилетнего возраста: радио, телевиденье "клуб кинопутешествий", интернет, пресса, литература, общение с людьми. Поэтому дать исходники, откуда получена информация просто не возможно, а врать не хочется. За любое сходство автор не может нести ответственности, но если такое произошло, он приносить свои извинения. Памяти Ю. А. Сенкевича и многих, многих других.
Каждое время года нашло свое отражение в русской прозе и поэзии. И все же зима - на особом положении. Она воспета во многих произведениях русских писателей и поэтов. Волшебные и сказочные русские зимы любят все. Чародейка-зима околдовывала и вдохновляла многих писателей и поэтов.
Сколько чудесных строк посвящено этому времени года!
Собаки впереди бегут, \ Смотрим в зад собак \ Трудно им и трудно нам \ Но в том пробеге\ Все надежда на собак...
Русская зима - суровая, - но далеко не такая, как там, - вставил он, - и я вспомнив ту историю слегка улыбнулся... я все-таки медик и помню ту историю, когда собаки спасли город. Впрочем нужно было держать эфир. - Зима действительно очень разная и воспевалась многими русскими писателями. Такие разные литературные истории как нельзя лучше подходят для длинных зимних вечеров… - Вот послушайте и я начал на память рассказывать:
Короткие рассказы о природе зимнего времени года М. Пришвина в небольших зарисовках описывают состояние природы зимой, когда все замирает в волшебном сне, а следы животных на снегу рассказывают о страничках дневника жизни зимней природы в лесу.
«Закончили охоту на зайцев: начались двойные следы, заяц гонялся за зайцем. День весь сверкал кристаллом от зари до зари. Среди дня солнце значительно пригревало, ветерок покачивал ветки деревьев, и оттого падали фигурки, рассылались в воздухе пылью, и эта мельчайшая пыль снова взлетала и сверкала на солнце искорками.
След его и ее выходил из разных концов поляны, в густоте пес бежал по чутью и тут, завидев след, пересек всю поляну и схватился след в след у той маленькой елочки, где лиса показала мне хвост. Еще остается небольшая надежда, что это местная лисица, что вернется и будет здесь бегать на малых кругах. Но скоро лай выходит из слуха и больше не возвращается: чужая лисица ушла в родные края и не вернется.
В глазах у меня только следы и в голове одна только и мысль о следах: и я тоже готов на все. На пути открывается целая дорога разных следов, больше заячьих, и лисица туда, в заячий путь. У нее двойной замысел: смазать свой след, какой-нибудь свежей заячьей скидкой.
Так оно и случилось. Вот свежая скидка, и, кажется, под этим кустиком непременно белый лежит и поглядывает своими черными блестящими очами. Одинокий след с заячьей тропы бежит в болото, на край по молодому осиннику, изгрызенному зайцами, пересекает поляну, и тут... здравствуй! Его могучий след выбегает из леса, снова схватываются следы зверей и уходят в глубину в смертном пробеге.
Такого жизнь охотника, и в ней есть отголоски от чего далекого, что мы вкусили вместе с медвежьем мясом. Улыбается. А вы его пробавали? Вместе смеются. Какая разница, охота уже не та, но это охота и пока будеть настоящие мужчины она будет продолжаться. Правда Юра.
М. Пришвин Кристальный день
Теперь начинается тот легендарный гон, Наступила уже настоящая зима, холодная и суровая, когда температура воздуха может упасть до минус - 52, но и в этом суровом климате есть своя прелесть и великолепие, люди становятся или становились ближе к друг другу и старались помочь, и пусть у них не отсыреют спички и не погаснет огонь и доберутся здоровые и сытые до ближайшего ночлега".
"Когда сильный мороз, люди становятся теплее друг к другу. Вот оно счастье: снег и теплые варежки... Я очень люблю зиму. Темнеет быстро: грань между ночью и днем размыта, а рассвет подкрадывается незаметно. Есть зимние книги. Не те, что о зиме, а те, что мы читаем в последнем пробеге, и тут лишь бы не подвели твои псы в упряжки, не погас бы огонь и впереди лишь одна цель последняя на твоем пути. Это сказка: красивая, белая, очень-очень чистая, но которая увы осталась в прошлом. Пусть ваша жизнь будет такой же! Зима-а-а! Радостно стучать коленки и зубы! Да друзья зима у нас суровая, но до чего же хороша! Есть в ней какая-то сила и величие, а главное - смелая откровенность. Кроме нашей многоцветной, игривой и певучей зимы существует и совсем другая зима и об этом хотелось бы рассказать немного более развернуто.
Например в произведениях Джека Лондона зима совсем другая. На Юконе арктический холод и резкие перепады температуры. Зимой в полярную ночь она может колебаться от +4 до -50, а летом не поднимается выше +13.
Он любил эту жизнь, эту суровую полярную зиму, дикое безмолвие, беспредельные снежные равнины, на которые вздымались обледенелые горные громады, еще безымянные, еще не нанесенные на карту. Глаз нигде не встречал одиноких дымков, поднимающихся над стоянками охотников. Он один двигался среди этих никому не ведомых пространств.
Одиночество нисколько не тяготило его. Он любил свой днвной труд, перебранки собак, устройство привала в зимние сумерки, мерцание звезд и пламенеющую пышность северного сияния. Но больше всего любил он свои ночные стоянки в этой снежной пустыне. Вовек не забудет он их. Ему грезилась картина, которую кто-нибудь, когда-нибудь напишет.
Утоптанный снег и горящий костер, постель из пары заячьих шуб, разостланных на свежесрубленных ветвях; заслон от ветра, задерживающий и отражающий жар костра, закоптелый кофейник, кастрюлька, мокасины, надетые на палки для просушки, лыжи, воткнутые в снег. А по ту сторону костра - собаки, жмущиеся поближе к огню, умные и жадные, косматые и заиндевелые, с пушистыми хвостами, которыми они заботливо прикрывают себе ноги.
Это был наш гон, а еще были рассказы старожилов совершавших пробег во второй и третий раз но проигравших, но деньги здесь, ты понимаешь Юрий Александрович ни играли ни какой роли главное память о том пробеге спасшим людей. И мы несмотря ни на что участвуем в гонке и даже если проиграем, да какая разница... Мой дед принимал участие в той гонке, правда я его никогда не видел но он не испугался мороза и принял участие в эстафете спасти людей и в память о них мы участвуем в этом состязание а деньги разве можно человеческую жизнь мерить деньгами. Правда Юрий ... вы же врач ... и я с ним согласился. Смахнув слезы. Правда Георгий Иваноф.
"Ю. Сенкевич "Клуб кинопутешествий"
***
Бежал вперед он быстро, \Того не мог опоздать: \ В нартах лекарство было,\ Чтобы людей спасать!
В Центральном парке Нью-Йорка, недалеко от входа со стороны Пятой авеню, стоит памятник Балто - вожаку собачьей упряжки на Аляске. Бронзовый пёс весь подался вперёд. Кажется, что он остановился всего на миг и ожидает новой команды, чтобы сорваться с места и мчаться туда, где его с нетерпением ждут. На гранитной глыбе - бронзовая доска с надписью: «Посвящается неукротимому духу упряжных собак, которые, сменяя друг друга на протяжении шестисот миль, через тяжёлые снега, предательские льды и арктический буран доставили зимой 1925 года спасительную сыворотку из Ненаны в скованный льдами Ном. Выносливость. Преданность. Сообразительность.
Я долго кружил вокруг, пытаясь найти наиболее выигрышную точку съёмки. «Что, нравится памятник?» - спросил меня пожилой мужчина. Услышав положительный ответ, он помолчал немного, а потом сказал: «Балто, конечно, молодец, не сбился с пути в буран и довёл упряжку до места, но настоящим героем той гонки был всё же не он, а другой пёс, о котором тогда забыли. И если говорить по справедливости, то именно его статуя должна стоять здесь на пьедестале».
Зимой 1925 года в маленьком городке Ном, расположенном чуть южнее полярного круга, на западной оконечности Аляски, вспыхнула эпидемия дифтерита. Ном возник в 1898 году, в самый разгар «золотой лихорадки», после того как на этом месте нашли самородок размером с булыжник. Наверное, ничто другое, кроме золота, не могло бы подвигнуть людей построить город на этом диком, насквозь продуваемом ледяными ветрами берегу Берингова моря. Семь, а то и восемь месяцев в году здесь царствует зима, и всё необходимое для жизни обитателей доставлялось летом, когда льды позволяли кораблям подойти к берегу. Однако заказанная на тот год противодифтерийная сыворотка почему-то не была привезена.
Вечером 22 января городской врач Нома доктор Велч — единственный дипломированный доктор на многие сотни километров вокруг — сообщил в радиоэфир о разразившейся эпидемии и просил срочно доставить в Ном спасительную сыворотку. К этому дню в городе уже умерли четверо ребятишек и примерно у сорока наблюдались явные симптомы дифтерии.
В больницах западных штатов США сыворотки было достаточно, но отправить её в Ном раньше, чем через четыре или пять недель, не представлялось возможным. К счастью, небольшое количество вакцины отыскали на юге Аляски, в одном из госпиталей Анкориджа. Её следовало срочно переправить в Ном. По решению губернатора территории была организована эстафета, для участия в которой привлекли самые быстрые упряжки и лучших каюров — погонщиков собак. Почти все они были потомками коренных жителей этого сурового края - индейцев и эскимосов - и служили почтальонами в почтовой службе США. В те годы эта профессия была одной из самых уважаемых и высокооплачиваемых на Аляске и работали в ней мужественные и сильные духом люди.
В соответствии с первоначальным планом губернатора вакцину должны были доставить по железной дороге из Анкориджа на станцию Ненана, где начиналась санная почтовая трасса до Нома длиной почти 1100 километров. Трасса шла вначале по долине Юкона, «столбовой дороге Аляски», затем переваливала через ряд горных хребтов, выходила на побережье Берингова моря и, огибая залив Нортона, заканчивалась на крайнем западе страны, в Номе. В обычных условиях, останавливаясь на ночлег на крохотных почтовых станциях, построенных через каждые 30—50 километров пути, каюры преодолевали весь путь примерно за 25 дней, но в создавшейся ситуации это нужно было сделать значительно быстрее. Участники эстафеты, которая начиналась одновременно в двух направлениях — на запад из Ненаны и на восток из Нома, должны были двигаться безостановочно днём и ночью несмотря ни на какие погодные условия.
Поздно вечером 27 января укутанный в меха свёрток с сывороткой был доставлен поездом в Ненану. Его принял каюр Билл Шеннон. До посёлка Толована, где ждал следующий участник эстафеты, ему предстояло проехать 80 километров. Почтальоны обычно проходили этот путь за два дня с ночёвкой на промежуточной станции, но Шеннон должен был преодолеть его одним броском. Температура той ночью опустилась до – 46 С и продолжала падать. Решившись отправиться в путь, Шеннон сознательно пренебрёг одним из неписаных "правил выживания, которых придерживались погонщики упряжек: не выезжать на трассу при температурах ниже 40 градусов. В такую погоду любая случайность могла привести к тяжёлым обморожениям, а то и к гибели каюра и всей упряжки.
В кромешной тьме Шеннон повёл упряжку из девяти собак по льду одного из притоков Юкона — реки Танана. Уже через пару часов его ноги и руки стали терять чувствительность. Чтобы согреться, приходилось всё чаще соскакивать с саней и бежать рядом с ними, но это помогало ненадолго.
Наваливались усталость и апатия, притуплялось сознание, и каюр уже слабо контролировал собак. Упряжку вёл фактически её вожак, который несколько раз, резко меняя направление движения, сумел обойти невидимые в темноте опасные полыньи. Через шесть часов тяжелейшего пути Шеннон добрался до промежуточной станции. Термометр, закреплённый на двери крохотной хижины, показывал 52 градуса ниже нуля. Взглянув на его обмороженное лицо, смотритель станции усадил Шеннона у печи, а сам стал распрягать и кормить измученных до предела собак. Дав упряжке четыре часа отдыха, Шеннон начал готовиться к выходу, но три собаки так и не смогли подняться на ноги. Пришлось продолжить путь с шестью оставшимися, и утром следующего дня драгоценный груз был передан второму участнику эстафеты...
А навстречу из Нома выехала упряжка собак, которой управлял Леонард Сеппала — самый известный каюр Аляски, неизменный победитель наиболее трудных многодневных гонок собачьих упряжек. Согласно плану, «король снежных трасс» должен был двигаться на восток до встречи с упряжками, везущими вакцину из Ненаны, принять её и доставить в Ном. Предполагалось, что встреча произойдёт примерно на середине пути. Это означало, что упряжка Сеппалы должна была преодолеть около 1000 километров тяжелейшего пути — во много раз больше, чем все остальные.
На следующий день план был скорректирован: число упряжек, двигавшихся на запад, было увеличено, и встреча с Сеппалой планировалась уже километров на 200 ближе к Ному, а на заключительных 150 километрах трассы были размещены ещё три дополнительные упряжки. Однако Сеппала, с которым не было никакой связи, ничего не знал об этих изменениях.
Упряжку «короля» вёл её легендарный вожак Того. Быть вожаком собачьей упряжки на Аляске в те годы могла далеко не каждая собака. От вожака на трассе зависело очень многое. Это он должен был находить правильный путь в густом тумане или во время арктического бурана, когда ослеплённый снежными вихрями каюр терял ориентировку. Это он должен был принимать решение в случае неожиданной опасности, которую почему-то не заметил каюр, или, что ещё важнее, не выполнять ошибочную его команду, которая могла привести к катастрофе. Такие собаки были очень редки и ценились буквально на вес золота. Именно таким лидером был Того.
Температура в центральных районах Аляски продолжала падать и опустилась намного ниже 50-градусной отметки. На четвёртые сутки упряжки, двигавшиеся на запад, перевалили через горный хребет высотой около 1200 метров и, оставив позади экстремально холодные, но безветренные районы центральной части страны, спустились на побережье Берингова моря — в мир бешеных, леденящих ветров и неистовых буранов. Здесь, на заваленном сугробами берегу, один из участников восточного крыла эстафеты Генри Иванофф, дальний потомок первых русских поселенцев на Аляске, сумел разглядеть в сгущавшихся сумерках направлявшуюся на восток упряжку Сеппалы, ничего не знавшего об изменениях первоначального плана, остановить её и передать свёрток с бесценным грузом.
Весть о благополучной доставке сыворотки в Ном мгновенно облетела страну, вызвав всеобщее ликование. Президент США Келвин Кулидж направил благодарственные письма всем участникам эстафеты. Сенат прервал заседание, чтобы, стоя, выразить восхищение героическими погонщиками и их собаками. Правительство Аляски выдало каждому из участников денежную премию в 25 долларов и специальное удостоверение, скреплённое золотой печатью, а фармацевтическая фирма «Милфорд» наградила каждого из них памятной золотой медалью.
Собачьи упряжки оставались наиболее надёжным средством перевозки почты, грузов и пассажиров на Аляске вплоть до конца 1930-х годов, но постепенно, в первую очередь в связи с развитием авиации, их использовали в качестве транспортного средства всё меньше и меньше. Однако в 1970 году аляскинский старожил и энтузиаст собачьих упряжек Джо Редингтон и местный историк Дороти Пейдж решили, что необходимо воздать должное упряжным собакам и их огромному вкладу в развитие Аляски. По их мнению, самое лучшее, что можно было сделать, это организовать гонку из Анкориджа в Ном по маршруту Великой гонки милосердия 1925 года. Первое такое состязание, состоялось в 1973 году и с тех пор проводится ежегодно.
«Айдитарод» часто называют «Последней великой гонкой». Она пользуется поддержкой многих спонсоров и собирает тысячи зрителей из США, Канады и многих других стран мира. Протяжённость гонки, которая стартует в первую субботу марта, — 1668 километров. Рекордное время — 8 дней 18 часов 46 минут и 39 секунд. Победитель соревнования получает денежный приз в 50 000 долларов и грузовой автомобиль в подарок. Остальные участники, закончившие гонку, также получают денежные призы в соответствии с занятым местом. Трасса гонки, как и в 1925 году, проходит в основном по ненаселённой местности. Она очень сложна, и в среднем каждый пятый участник соревнования сходит с дистанции. В любой из упряжек изначально стартуют 16 собак, но добраться до финиша в полном составе не удаётся практически никому.
В гонке на равных условиях участвуют как мужчины, так и женщины. Двигаться по трассе разрешается круглосуточно. Каждый гонщик придерживается своей стратегии и сам определяет, какие участки пути ему следует проходить днём, а какие ночью. На пути к финишу спортсмены должны получить отметки о прохождении 25 контрольных пунктов, затерянных в необъятных аляскинских просторах. Гонка продолжается до тех пор, пока на дистанции находится хотя бы одна упряжка.
В 1991 году в гонке впервые приняли участие российские каюры Николай Эттыне и Александр Резнюк, занявшие соответственно 36-е и 37-е места. В 2000 году в ней участвовал известный российский путешественник Фёдор Конюхов. В 2013 году на трассе соревновались 65 упряжек. Михаил Тельпин, 59- летний профессиональный охотник на морского зверя из чукотского посёлка Янракыннот, финишировал пятидесятым.
Наука и Жизнь 12. 2013" Того и Балто — собаки-герои
Суровой красотой, независимым нравом, выносливостью, смелостью и отвагой, исключительной преданностью эти гордые собаки несомненно заслужили уважение и людскую любовь. Им посвящают стихи, например, не так давно известный якутский поэт С. Дадаскинов издал сборник стихов под общим названием «Песнь о моих собаках», где есть такие строки:
"...Друг – Собака! \ Верный работник, \Как тебя не любить не славить? \ Сколько мчалось вас без опаски \Непокорных метелям, пургам \Погибали и вновь вставали \ Снова вперед
О северных ездовых собаках, маламутах, самоедах, и в частности, о хасках, снят не один фильм. Из самых известных я упомяну «Белый Клык» (как минимум пять разных вариаций), «Тоби МакТиг», «Снежные псы», «Снежная пятерка», «Строго на Юг»…
О подвиге Балто, который как раз являлся представителем ездовых хасков, снята целая трилогия мультфильмов. Причем, первая часть основана на реальных событиях, повествующих о доставке вакцины от дифтерии из Ненаны в Ном (Аляска), где в середине января 1925 года разыгралась трагедия, унося одну за другой детские жизни.
Скрипучи полозья о наст \ И мороз обжигает щеки,\ Ритмично, размеренно, часто \ мелькают ноги собак /Жаль что это стало игрой.
Весна в японской поэзии
http://stihi.ru/2018/11/23/6763