Он спал и видел абордаж, пиратов,
Компасы, карты, волны до небес.
Он сам во сне командовал фрегатом,
Был горд, не раз хватался за эфес,
Врагов встречал в открытом поединке,
Знал море лучше, чем свою ладонь.
Бывал в краях ацтеков, майя, инков,
Возил шафран, корицу, кардамон.
С рассветом просыпалась первой мама -
Поспишь, когда лекарства по часам!
- Давай, сынок, ты у меня упрямый!
Две ложечки. Ну, да, конечно, сам.
Геройство - выпить горькое лекарство!
Ну, ром из фляги - тоже не ситро!
Болезнь ведь как пират, полна коварства,
Но разве в книгах отступал герой?
Про мореходов все-превсе романы
Учили, что уж так заведено:
Команду ободряли капитаны,
А капитанов?.. То-то и оно!
Ступени, лифт, бордюры - всюду тряска,
Расписан день - гимнастика, массаж...
Когда с рожденья ты сидишь в коляске,
То каждый день берёшь на абордаж,
Расходуешь, как порох, крохи силы,
Да и вообще, спасибо, что живой!
Ещё одно научное светило
С сомнением качает головой:
- Вот если бы... то были б варианты,
А так... нет, я гарантии не дам...
На палубе столпилась вся команда:
Серьёзно дело - ранен капитан!
Не мудрено - палили-то прицельно!
Ещё спасибо, судно на плаву!
А лекарь что? Сказал, что не смертельно!
Мол, шутит: я вас всех переживу!
Переживёт, не сомневайтесь, братцы,
Я вам за то ручаюсь головой!
Я с ним знаком, поди-ка, лет двенадцать,
Кремень, ему такое не впервой!
А помнишь бунт? Вот где вода кипела!
А ту галеру, полную рабов?
Освободили, как же, было дело!
Пиратов помнишь с южных островов?
Сон беспокоен, чуток, с перерывом,
Как парус штора, ночь - как океан.
Фрегат в порту готовится к отплыву,
Хоть ранен, а не сломлен капитан!
Вот снова мама, горькая микстура,
Волна шумит, глядит луна в окно,
Опять в бреду, опять температура,
И кажется, фрегат идёт на дно...
Сменяются во сне меридианы,
То тропик Рака, то норвежский фьорд...
Тогда из книг выходят капитаны,
Готовые принять его на борт.