Зима, зима… Все выстужено поле…
Седой равнины белые снега,
Как серебро на царственном подоле,
Расшитое морозом в жемчуга.
И нет равнине ни конца, ни края,
Как времени, текущем по кольцу,
Где жизнь себя рождает, умирая,
В поклон кресту и здравие венцу.
Блудливый ветер в тысячах столетий
Мешает вихрем бывшее до нас
И свищет, воет гулом междометий,
Срываясь из фальцета в грозный бас.
Ничто не вечно – было, есть и будет,
Вчера, сегодня, завтра и потом…
Зима, зима седые дали студит
И плачет колокольным серебром.