Темой жизни горчит апельсиновый сок.
И пилатовский вальс пробивает висок.
И весеннее пламя на крыше...
Тема смерти – роднее и тише.
Мне оставили в складчину март и апрель
Подаянье желаний и чувств каратель –
Парафраз болеро на остатках зимы.
И свобода моя – понадежней тюрьмы.
Этот город – единственный мой часовой.
Черный клоун; огромный паук заводной.
Он молчит и плетет свои тени
Из весенних кошмаров растений.
Как повадки его благородны, и как
Из чугунных желез источается мрак,
И потом, расточаясь холодным огнем,
Проступает на небе и в сердце моем.
Он почуял меня и грустит обо мне.
Его пальцы скользят по зеркальной луне.
И в гамак пустотелый сплетаются нить,
Понапрасну пытаясь друзей примирить.
Я посмел изучить диалект тишины.
И цианистый вкус поцелуев луны.
И – в скоплении матовом над головой –
Черепаховый ревности взгляд неживой.
И теперь я не знаю, откуда весна
Научилась подмешивать к желчи вина;
И чисты мои помыслы;
И невдомек,
Отчего так горчит апельсиновый сок.