Каждое зимнее утро, до восхода солнца, Иваныч, начинающий пенсионер, выходит из добротного одноэтажного дома через холодные сени, отсчитывая три ступеньки крыльца, лицом к востоку, успевая окинуть оценивающим взором предрассветное небо, улыбнуться лучистой Венере, если таковая проглядывает свозь верхушки сосен, которые тёмным строем загромождают горизонт от востока до северо-запада, огибает веранду из красного кирпича, поворачивает направо за угол, пройдя несколько шагов, подымается по пяти бетонным ступеням, которые в позапрошлом году сам укрепил на веки вечные, и высыпает несколько стаканов семечек в кормушку, подвешенную под навесом над дверью в сад.
Можно, конечно, выходить и через эту дверь – и ближе и удобней, но для сохранения тепла приходится с осени её заклеивать малярным скотчем – иначе в щели задувает и что-то нашёптывает беспокойный ветер.
На проволоке, скрученной вдвое, и протянутой от бани к одной из металлических опор навеса, он, разжимая упругие витки, оставляет шмат несолёного сала. Прилетают все, со всей округи.
Воробьиная семья, прописанная под крышей над сенями, обычно первой успевает к раздаче, но, бывало, что более расторопными оказывались синицы, по-видимому, соседи Иваныча; прилетают и с мест не столь отдалённых — чистые и опрятные от пожарной части, измазанные сажей – от кочегарки, всё ещё коптящей окрест себя через высоченную устрашающего вида трубу тяжёлым угольным дымом в отместку газовой котельной, скромно выдыхающей тёплый белый парок через посеребрённую курительную трубку.
Реже, но не нарушая расписания, прилетают несколько осторожных дятлов в красивых чёрных фраках с белыми манишками и красными штанишками. Залихватски сдвинутые на затылок береты того же красного цвета.
Нередкие гости – дубоносы и снегири, птицы более крупные, чем воробьи и синицы. И к процессу приёма пищи у них иной подход: — "Это пусть синицы соблюдают справедливую очерёдность, уступая несдержанным воробьям своё место в очереди." Эти же степенные особи, залетая в широкий рукотворный проём пластиковой пяти литровой бутылки, неспешно расклёвывают семечки нового урожая. Тем временем, остальная братия лёгкой весовой категории сглатывает слюнки в сторонке, — кто на высокой ирге, кто на проволоке.
Реже прилетают чечи в малиновых чепцах, красавцы гусарских кровей щеглы. Смотрит Иваныч через окно на всю эту шумную чехарду да посмеивается.
18.02.2024