Когда здесь будет цвести весна,
И солнце светом струить в апрель,
Тогда мы вновь возведем леса
Для новой стройки на сто недель.
Тогда мы старше гораздо станем,
Все будет спориться без труда,
И будет жизнь не из старой стали,
И сядут утки на гладь пруда.
Но будет память стучаться в череп
О господине на букву “В”,
Что думал, что мы чернее черни,
И тьма стекала с его бровей.
Не помню, как его звали точно,
Возможно Вульф, а быть может, Воланд.
Но выл он так по ночам по-волчьи,
Как будто был он могуч и молод.
И каждый раз его гнева вспышки
Слетали в уши простого люда.
Его швыряли нам телевышки,
Чтоб мчались мы хоть куда отсюда.
И по щекам растекались слезы,
И горе билось промеж лопаток.
Мы безголовые Берлиозы
В тени убийцы и психопата.
Но время шло и стирались годы
За пять минут до начала бала.
Мы словно приняли все невзгоды,
Но смерть все это подзаебало.
Она скосила его и свиту,
И всех убийц, и воров, и падаль,
Она косила, шепча молитву,
И было то для ушей усладой.
А после все расцвело, ожило,
Взошли цветы из пролитой крови.
И пусть сейчас все вокруг фальшиво,
Мы будем вместе, мы будем строить.
19.02.24