Труп Алексея спрятан до поры
сакрального навала пробужденья,
когда в могилах клюнулись растенья
и червь таранит глину из норы—
не мы, рабы чужого провиденья,
расходники придуманной игры,
взыскующие горние миры,
родным крадущиеся подлой тенью
до смерти, иже возрожденья душ
в телах борцов на деле за свободу
неразвитых ещё живых народов
в пустыне, в джунглях, под землёй, в аду ж,
и пусть сакральный труп ховают годы—
проклюнемся сбежав от непогоды.