Когда-нибудь в Авдеевке при въезде,
Там, где сейчас российский реет стяг,
Поставят гордый памятник надежде
Всех жителей, всех русских работяг,
Что под пятой нацизма сохранили
И свой язык, и свой упрямый взгляд.
Кто выжил, а кого враги убили,
Хоть он ни капли не был виноват.
Я не была ни разу на Донбассе,
Но знаю этих гордых я людей.
Они не подчинятся общей массе,
Им не привить навязанных идей.
Без видимой поддержки, без оружья
Терпеть умеют и умеют ждать.
Их за покорность осуждать не нужно,
Они, как мы, умеют побеждать.
В дыму, в полуразрушенной квартире,
В подвале, в холоде и темноте…
Враги по ним стреляли, будто в тире,
Насильно увозили их детей…
Заложники в кроваво-чёрной распре,
Чьи деды шли Берлин когда-то брать,
За русский мир и за российский паспорт
Готовы были жизнь свою отдать.
Гляжу я на сгоревшие кварталы.
Мне страшно. Ярко представляю я,
Как под обстрелом улица пылала,
Как погибала под огнём семья,
Как подлые доносчики за гривни
Сдавали и соседей, и друзей,
И с каждым днём страшнее и противней
Зияла ложь британских новостей.
А город, где проваливались крыши,
Ушёл под землю, к ужасу привык.
Я вижу, чувствую, душою слышу,
Как умирал расстрелянный старик.
Как рыли люди во дворах могилы,
Как под огнём ходили за водой,
Как тихо, буднично, теряя силы,
Под утро умер фронтовик седой.
Пишу я очень часто о прощеньи,
Но в этом случае прощенья нет.
Есть только ненависть и жажда мщенья -
Нацистам ясный и прямой ответ.
Европа в злобной корчится гримасе,
Бунтуют Елисейские поля…
Я не была ни разу на Донбассе,
Но это наша, русская земля!