Комодский варан так уверен, что он дракон!
Но разве сравнится со страшным драконом он –
С драконом, в груди шевелящимся по ночам,
С чудовищем личным, концом всех моих начал?
Дракон выдыхает огонь из меня вовне,
И он побеждает всегда в нашей с ним войне.
Вот слон африканский решает, что он велик.
Под мощной ногой не услышит ни писк, ни крик.
Но лапы мышиной воздушней нога слона,
Не то, что моя – во сто крат тяжелей бревна,
Когда наступаю на тайных желаний вязь,
Гублю между мной и мечтами любую связь.
Змея анаконда уверена в силе мышц,
Мол, равных ей нет среди прочих немых убийц.
Но кольца змеи убивающей – просто нить
В сравненье с петлёй, что стремится остановить;
С удавкой на шее, срабатывающей тогда,
Когда я иду не в ту сторону, что всегда.
Сорока-воровка, что смотришь из-за плеча?
Блестяшку желаешь иль крошку от калача?
Опасный осколок не выхватишь из руки,
Стараешься зря. Вожделению вопреки
Стекло это будет лететь очень много дней
Сквозь жизнь и судьбу беспокойной души моей.