Проснулось поле после ночи индевелой,
Туман до подбородка натянув,
И журавлиный любопытный клюв
Колодец в воду окунул несмело.
Он видел пару расторопных звёзд,
Играючи, упавших в горловину,
Лягушки затаились в комьях глины,
Уткнув тихонько в угол мокрый нос.
А звёзды всё купались в ледяном,
Прозрачном веществе неимоверном,
Придуманном однажды чуть не первым,
Для различения понятий "верх" и "дно"...
И звонко падал в воду звёздный смех,
Так деревянно отражаясь в стенах,
А утро подступало постепенно
С охапкой света и простых утех.
Алел от напряженья горизонт,
Намереваясь выпустить из чрева
Светило, красное с потуг и перегрева,
Из озера соделав древний понт,
С несметным переливом всех тонов -
От жёлтого в лазурь, до фиолета,
И завершая серебристым светом,
Мерцающем в глазах застывших сов,
Не свыкнувшихся с водным перламутром,
Пришествием обещанного дня,
Добытого с неведомого дна
Глубин,
где спит
Предвечная
Премудрость... .
.