...а здесь другая суета: шум моря,
щебет птицы незнакомой,
речки плеск и поезда тревожащие звуки.
От жара солнца южного живого чересчур
глаза ресницами укрыты,
зато душа распахнута окном, -
пускай наполнится теплом и красками до срока.
Вот пальма, плоды созревшие синеют в кистях длинных;
веер листьев колет кисть руки холодной и неловкой,
ещё наполненной зимой вчерашней.
На дне глазниц белеет снег, он скоро станет вешним,
и побегут ручьи, подобно речке, спешащей к морю,
чтоб стать волной, для чайки колыбелью.
Качаясь на волне, как лотос белый, нежный-нежный,
спит чайка, видит сны.
- Приснись мне ночью, убаюкай! -
шепну, завидуя, быть может, птице, похожей на цветок...