Дезертиры
По зафиксированному следствием
признанию одного из солдат ВСУ,
добровольно сдавшегося в плен в
районе Купянска.
Ночь. Февраль. Метель. Затишье. Но обманна тишина.
Третий год меж «братьев» бывших глупая идёт война.
В закутке, цедя цигарки, утаясь от чуждых глаз,
«як базарные товарки», рассуждают злобно, жарко
Гриць, Мыкола и Тарас.
Пить охота, жрать охота. Но подвоза нет опять.
–Чую, нам нэ с огнэмета, С «жиру» будимо сдыхать!
Так, доверясь близким другам, с кем в боях бывал не раз,
вёл крамольную речугу «заряжающий» Тарас.
-Ить мовчать уже нэ можно, колы всюду тарарам,
колы наша нэзаможность боком вылезла всим нам.
Як куражились, однако, руки в боки, ноги в пляс.
–Москаляку на гиляку! А теперь вона для нас!
Як диды шумели лихо, пид горилку души зля:
-Бий, хохол, погана ляха, и жида, и москаля!
А зараз москаль нас гонит, лях лукавит и смердит,
а жидан хохлов хоронит, сничтожает, паразит.
И Мыкола тут же ходко выдал свой речитатив:
- Це же янки, дрын им в глотки, навязали нам жидив!
И вздохнул Грицько понуро: - Так за шо ж мы наши шкуры,
наши жизни отдаём, як бесправные холопы?
А паны наши в европе, в штатах ихние жинки, и мамаши, и сынки.
И счета у их, и виллы, и вообще не жизнь, а шик.
А мэнэ, чекай , як вилы, вколет в пузо русский штык!
-И ещё,- сказал Мыкола,- убеждаюсь всякый раз,
шо наш «Зеля» с борзой сворой изведёт пид корень нас.
Як диды евреев били, не считая за людей,
и давили, и громили, лишь за то, шо иудей,
так и в ём, считай, в подлюке, месть за племя их взошла.
Бий гадюков москалюков, но сильнее бий хохла.
Шоб на нэньке Украине при содействии его
от беспутных нас в помине не осталось никого.
И задумались в молчанье. И немедля в тот же миг
огневище, грохотанье, бомбы, мины, вой и визг.
Не поднять башки в окопе. Матом изошёл Тарас:
- Мы ж мечтали об Европе, сдохнем за её зараз.
И поэтому мечтанье у мэнэ сейчас одно:
в плен податься к россиянам,а другого нэ дано.
Пусть не браты и не други мы для их, а упыри.
Но коль поднял в гору руки, хошь не хошь, а забери!..
И под утро, это ж надо, к нам в окопы наяву
приползли, прося пощады, три вояки ВСУ.
-Хай за «Зелю с клятой Радой други дурни гузны рвут,
а мы будем дюже рады, колы примете нас тут.
Так на первом же допросе завершил свой скорбный сказ
правнук буйных запорожцев,
сдрызнувший с войны Тарас.