"Врачи делают всё, что в их силах. Ребёнок не смог самостоятельно дышать. Побудет какое-то время на ИВЛ." — эти слова словно кто-то повторял в её голове день за днём. Но вскоре этот голос стих.
Её выписали из род.дома ещё на третьи сутки после родов. Врачи убедили молодую женщину отказаться от ребёнка, обреченного на инвалидность:
"ДЦП... Да вы же не готовы, вам восемнадцать. Оставьте его, о нём позаботятся."
Малыша назвали Тихомиром. Уж очень он был тихий и спокойный. Таким он рос и дальше. Дом молютки Тиша почти не помнит. Он сейчас в детском доме и его жизнь — это борьба...
Почему у многих есть мамы, папы или какие-то родственники, а ко мне никто никогда не приезжает и не привозит гостинцев? Почему они бегают, а я ковыляю на цыпочках и часто падаю?
Почему со мной не хотят играть? Почему ложка не всегда попадает мне в рот и я остаюсь голодным?
Такие и ещё много других вопросов Тиша задавал нянечкам или просто сам себе. Настоящих ответов не было. Шло время и оно "лечило" раны. Тиша уже не задавал вопросы, он привыкал к настоящему.
Когда Тихомира обижали, он не плакал. Но чтоб научиться этому, понадобилось несколько лет. Когда над ним смеялись и язвили по поводу его походки, он не обижался. Но только он один знал, что пришлость переломить в своей душе, чтобы научиться и этому.
Когда Тишка болел, он не жаловался, не стонал, как другие. Каким-то чудесным образом он понял, что жизнь состоит из двух цветов: чёрного и белого. И на все обстоятельства можно смотреть с двух позиций. Он выбирал белый цвет, стараясь даже в самом трагичном найти плюсы, ради которых стоило всё претерпеть.
И такие принципы помогали Тихомиру выживать. Он взрослел. Его ожидал новый удар судьбы — дом инвалидов.
"Неужели это конец? Неужели никаких перспектив у меня нет? Так не хочется верить в это... Должен же быть выход из этого тупика!" — так юноша рассуждал наедине сам с собой.
Тихомир был очень сообразительным, начитанным и рассудительным не по годам. Он много времени проводил с книгами. Они давно стали его верными друзьями и советниками.
Однажды ему в руки попала маленькая синяя книжечка. Таких книжечек было много в этом доме инвалидов. Их подарили ему служители из сообщества "Гедеон". Это были карманные Новые заветы.
Тиша читал каждый день. Что-то было простым и понятным, что-то совершенно не умещалось в его голове. Но он привык не сдаваться. Он решил читать эту Книгу до тех пор, пока не поймёт написанное в ней.
Ни в детском доме, ни здесь в интернате Тихомир ни от кого не слышал о Боге. Но желание "докопаться до истины" не покидало. И однажды слёзы потекли из его глаз. Тихомир прочитал, что Иисус исцелял хромых людей. Его это зацепило. Он начал понимать, что Бог имеет необыкновенную силу и любит каждого человека, даже самого падшего и отвергнутого обществом.
Всё больше и больше Тиша углублялся в познания Бога. Он начал молиться и это было для него спасением от депрессии, которая хотела овладеть этим чутким юным сердцем. Ему хотелось выйти из душной пустыни тоски и уныния. И день за днём Тихомир становился сильнее духовно... Последние капли отчаяния испарялись с каждой прочитанной главой, с каждой искренной сердечной молитвой. Он упражнялся в этом не хуже, чем люди в сорте. Ежедневно, регулярно, стабильно.
Нет, он не просил у Бога исцеления от хромоты. Он просил друга. Ему нужен был человек, который просто будет рядом. Это была самая сильная борьба. Это борьба с давящим одиночеством. Тихомир не знал, каким именно должен быть этот человек. Он лишь открывал своё сердце Тому, Кто может сделать гораздо больше просимого.
В одно холодное январское утро к Тихомиру в комнату заглянула улыбающаяся женщина: "С Рождеством вас! Можно?"
"Проходите. Только вот тут... Ну... Я не прибрался сегодня... Извините... Меня зовут Тихомир."
"Я знаю. А меня Марина Анатольевна. Вот и познакомились!" — женщина протянула свою руку для пожатия.
Не будем мешать их общению. В комнате Тиши наступила настоящая весна.
Тепло, которое согревало его сердце, больше никогда не покинет его по жизни, за что он всегда будет говорить спасибо Богу. Марина решила стать его мамой!
Через два дня "оковы" интернатских стен рухнули навсегда для Тихомира...
Ирина Крапивина