Присуща образность поэту,
Очарователен в строке.
Он смог бы покорить планету,
Держа бразды в одной руке.
Витали в облаках поэты,
А Брюсов славил эротизм.
Эгоистичен был при этом,
Хотя не предал символизм.
Казалось: к лирике не годен,
Ина привязанность гнетёт.
Он холоден, зато свободен,
Поныне спор о том идёт.
Да, декадент, но лирик нежный...
Прочти о женщине стихи.
С огромной теплотой — безбрежной,
Печальны строки и тихи:
«Ты женщина, ты —
Книга между книг,
Ты — свёрнутый,
Запечатлённый свиток:
В его строках и дум и слов избыток,
В его листах безумен каждый миг».
Как точно им портрет представлен,
Какие верные слова!
От пустоты был слог избавлен,
Писалась новая глава.
Не принимавший декадентов,
Оценку «Пять!» — Дал вдруг Толстой.
Прекрасен «Каменщик*» контентом,
Удачен, выбор не пустой.
Отца влияние сказалось,
Народник в нём неутолим.
В строке у сына оказалось,
Писал творец неутомим:
«Каменщик, каменщик
в фартуке белом,
Что ты там строишь? кому?»
«Эй, не мешай нам,
мы заняты делом,
Строим мы, строим тюрьму».
«Каменщик, каменщик
с верной лопатой,
Кто же в ней будет рыдать?»
«Верно, не ты
и не твой брат, богатый.
Незачем вам воровать».
«Каменщик, каменщик, долгие ночи
Кто ж проведёт в ней без сна?»
«Может быть, сын мой, такой же рабочий.
Тем наша доля полна».
«Каменщик, каменщик, вспомнит,
пожалуй.
Тех он, кто нёс кирпичи!»
«Эй, берегись! Под лесами не балуй...
Знаем всё сами, молчи!»
Толстой был строгим и правдивым,
На похвалу кому-то скуп.
Задели точные мотивы,
Граф понял: «Брюсов-то не глуп!
Правдиво, сильно...» — Так отметил.
«Читаю: славно, хорошо!»
Толстого слово солнцем светит,
Оно исторгнуто душой.
Ни Белому, ни Блоку даже
Не расточал граф добрых слов.
А здесь прочёл и в добром раже
Отметил блеск чужих основ.
Примечание:
*Стихотворение «Каменщик»
Валерия Брюсова.