Эта исповедь пишется ночью,
Эта исповедь пишется трезвым.
Всё умеет, но больше не хочет
Осознавший. Ненужный. Полезный.
В темноте голосов полушёпот
– Улыбайтесь, пусть видит, что братья!
Это время наивных решёток,
Важных дел и бумажных проклятий.
Заседания, клубы, советы,
Переплёты, обложки, страницы...
Возле края спасает не это,
А желание остановиться.
На прямой подозрительно чисто:
На того ли мы все уповали?
Как взлететь, разогнавшись за триста,
Против ветра, вслепую? Едва ли.
Никого не останется рядом,
Разогнал, отошёл, потерялся...
В одиночку не страшно под градом,
Только холодно под одеялом.
Снится многое: пристани, гроты,
Фраки, драки, гитары и кони...
Вспоминается код на воротах,
Но уже не уйти от погони.
Там с проспекта нырнуть – и захлопнуть,
Отдышаться и небо увидеть.
В электрическом царстве галопа
Нелегко заприметить обитель.
Хочешь жить – потрудись повертеться,
Кони в мыле, а судей – на мыло.
Позабыто счастливое детство
(У кого оно, собственно, было).
Завтра планы, сегодня – отчёты,
Послезавтра – архивные полки.
Выходные? «Да вроде ничё так...»
Как обычно. Проценты в счёт долга.
Резануло по сердцу без лезвий:
Жизнь проходит! Но это неточно.
Эта исповедь пишется трезвым.
Эта исповедь пишется ночью.
А.В.С.