Избушка совсем непослушною стала,
От Бабы Яги вновь она убежала.
- Трухлявая, стой! Возвращайся! Гнилушка! –
Ей Баба Яга вслед напрасно кричала.
А Леший сказал, что хозяин ей нужен.
Советом старушку он обезоружил:
- Хозяин в руках дом всегда держать должен.
И всяк домовому пусть будет послушен.
И та завести домового решила,
Чтоб в доме всегда за порядком следил он
И чтоб отгонял от избушки напасти...
А два домовых в доме стареньком жили.
Нафаней и Кузей себя называли,
И так бы спокойно они поживали,
Но Баба Яга об уюте мечтала,
И двум домовым те мечты помешали.
Нафаня усердно ковёр выбивает
И Кузю к порядку ещё приучает,
И, выслушав все наставления друга,
Пол веником в доме мести тот решает.
Но веник Яга на метлу заменила.
Метла с домовёнком вверх сразу же взмыла.
Вороне сказал, что он счастье приносит.
- Кому это счастье сейчас привалило? -
Когда упал Кузя, сказала ворона.
А тот занимает внизу оборону,
Столкнувшись с лешонком: - Ты что за зверушка?
- Я леший!
- А это, зверушка, нескромно!
У леших клыки аж до самого носа,
И пузо у каждого выглядит косо.
Лешонок пожаловался сразу деду.
А тот разрешил ситуацию просто,
Затаскивая их обоих в берлогу.
- Пусти меня, чудище, лучше не трогай!
Потомственный я домовой, понимаешь?
- Уж больно ты дикий! Какой недотрога!
- Меня, сироту, вы сейчас пожалейте!
Я с малых лет в людях. Меня вы согрейте!
И не досыпал, и не ел я досыта.
Понять всё, что сказано мною, сумейте.
Лешонок его угощал желудями.
- Тьфу! Гадость какая! Меня бы блинками
Вы здесь угостили, причём со сметаной.
Домой я хочу поскорее, к Нафане!
Лешонок впасть в спячку ему предлагает,
А спящего деда будить запрещает.
Но в спячку впадать домовой не умеет
И выйти скорей из берлоги желает.
А Леший проспит до тридцатого марта,
Зимой у него не хватает азарта.
Его разбудить тогда Кузю он просит,
Но только другая тому падёт карта.
Он слышит шаги и увидеть желает,
Кто возле пенька, где берлога, шагает,
Выглядывает из пенька, и мгновенно
Яга, подошедшая, Кузю хватает.
Сыночком и Кузенькою называет,
Что родственничек он её, объясняет,
Свою же избушку никак не догонит
И Кузю на крышу удачно бросает.
- Держись, Кузя! И тормозить постарайся!
- А ну, изба, стой! И ать-два, зарывайся!
Та остановилась, и Кузя внутрь входит:
- Как грязно в избушке! Прибрать постарайся!
Не топлена печь! И горшки не помыты!
Команды подал к улучшению быта.
Яга поскорей прибрала всё в избушке
И даже на Кузю была не сердита.
Ухаживать сразу за ним начинает,
Обильно и вкусно его угощает,
Даёт пирожки Кузе и кренделёчки,
А тот говорит, что ватрушек желает.
- Ах! Дитятко милое! Не угодила!
Сейчас! Я и тесто уже замесила!
Яге и Коту её чёрному счастье
На зависть вороне сейчас привалило.
Коту же не нравится Кузи победа,
Мяукает он: - Завела дармоеда...
- Чевой-то мне хочется! – вымолвил Кузя
- Ремня! Мяу! Мяу! – добавил Кот следом.
Узнала Яга, что весну поджидает
Её домовёнок: как та наступает,
Его сразу выведет Леший из леса.
Даёт она соску, и тот засыпает.
И на своей ступе Яга улетает,
И леших жилище с верхом засыпает,
Чтоб не потерять наступившее счастье...
А время идёт, Кузя всё отдыхает.
Пьют чай с удовольствием Кот и старушка,
Едят они бублики, также ватрушки.
Ворона откуда-то к ним прилетает,
Садится при этом у входа в избушку:
- Весна нынче будет иль нет, не слыхали?
- Не будет! – старушка с Котом отвечали.
- Да как же так? Мне гнездо свить своё надо!
А вам хорошо – вы же счастье поймали!
И Лешего снегом совсем завалило!
Проснуться, наверно, совсем позабыл он.
А может, уже никогда не проснётся?
И никому дела нет! Вот это мило!
Тут Кузя спросил про тридцатое марта.
- Опомнился! Май на носу, и нет фарта!
Собрался будить Лешего домовёнок,
А Баба Яга не пускает с азартом.
Тогда он велит идти к лешим избушке,
Всё делая наперекор злой старушке.
Избушка берлогу легко откопала.
У Лешего ушки уже на макушке.
И вот домовёнок его вызывает,
Но только Ворона вдруг Кузю хватает,
Летит с ним, в гнездо своё быстро приносит,
Ещё с новосельем его поздравляет:
- Да кто же ты был? Домовой, и последний!
Теперь...
– А теперь?
- Гнездовой, причём первый!
Так хочется счастья, уюта, покоя...
Присмотром за детками не трепать нервы!
Но с дерева Кузя тотчас замечает,
Что дом экскаватор у них разбивает.
Бежит он туда, никого не находит.
Нафаня ему письмецо оставляет
В печи, в сундучке: - ...Ты уже башковитый.
Заселимся розно с тобой, домовитый...
Квартира – пятьсот восемьдесят и восемь,
И в дом шестнадцатиэтажный иди ты!..