Фонарик

Задание пятое. Заключительное в марафоне сообщества ВК "Пиши за гроши".
Мысли о будущем.
И снова цифра 5, и вновь 5 лет.


Фонарик.

Снег лежал толстой коркой и никак не желал сходить. Зимы каждый год становились всё длиннее. Календарная весна в этом году пришла только названием. Хорошо хоть морозы были умеренными. Похоже, сам Всевышний сжалился над людьми.

Уже в сумерках, после сложного дня, пытаясь спрятаться хоть на ночь от абсурда, происходящего в реальности, ежась от колючего снега и злого ветра, Ася быстрым шагом шла домой. Квартира, в которой последние годы жила, точнее будет сказать, существовала Ася, недавно отпраздновавшая сорок, находилась на первом этаже. Отмечали с бывшими соседками, ставшими теперь практически роднёй, потому что решили объединиться и поселились в одной трёхкомнатной квартире. У подъезда близ внутреннего угла дома Ася неожиданно увидела зелёный куст с пятью огромными алыми цветами в объёмном ведре. Пять огромных алых цветков, украшающие зелень, пушистыми и тяжёлыми головками склонялись, как юбки с оборками, верхней частью напоминая небесные фонарики, окуная мысли в радость прошлого, согревая душу и притягивая взгляд. Асе почудилось, что этот куст, эти цветы могут ей чем-то помочь, словно вдруг появился некий шанс вернуть утраченное. Женщина подошла к растению с намерением забрать его.

– Как ты здесь оказался? Дома-то не особо отогреешься, но за ночь на морозе точно погибнешь. Не могу этого допустить. Пойдём-ка в гости, до выяснения обстоятельств.

Подхватив ведро, Ася потащила куст в подъезд, аккуратно проволакивая растение через дверной проём, чтобы не сломать ветви с покачивающимися цветами. Хотелось спасти. Домой Ася пришла первой.

– Хоть тебя спасти... Нет, сильно поливать не буду. Поделимся.

Ася вылила часть воды из бутыля в ведро, остатки в крошечную кастрюльку и включила горелку. «Хорошо, что удалось найти газ. Насколько его хватит?.. Хоть родник на пригорке, недалеко от дома, за водой сегодня сил идти нет. Наберу снег».

Она открыла гардины и поставила ведро с кустом вплотную к окну.

– Утром порадуешься свету. Странно, цветы у тебя такие громадные, а не пахнут. – любуясь находкой, вслух произнесла женщина. Дома было холодно, но всё же теплее, чем на улице. Ася присела на диван, пока грелась вода, передохнуть. Темнота ещё не наступила, но свет был и не нужен. Происходящее изменило привычки – и то важное в прошлом, без чего невозможно было жить, растворилось, как мираж, стало недоступным, и от осознания этого даже смешным. «Возможно, так происходит всегда, когда цивилизация уходит в прошлое. А ведь у меня даже страха нет, какие эмоции, ощущения во мне остались?» – Спрашивала себя Ася, переводя взгляд с растения на стену, где висела последняя страница прошлогоднего отрывного календаря с информацией на год текущий.

Присмотрелась: «8 марта 2029 года. Четверг. Как же так, я даже перестала следить за временем!» Поймав себя на этой мысли, Ася вновь взглянула на цветок, потом снова на календарь и, закрыв лицо ладонями рук, бухнулась локтями в колени и заревела. «Может это не конец и придёт что-то новое, и цветы об этом говорят?» Подняв голову, Ася увидела, что алые оборки начали распрямляться, а цветки стали похожи на перевёрнутые тюльпаны.

Последний раз... Последний раз она приняла в подарок от мужа именно пять алых тюльпанов 8 марта 2024 года. Цветы стояли головками вверх, бодро и уверенно. И день этот точно был пятницей, но выходным, и одним из самых счастливых дней её семейной жизни.

Огромное количество людей умерло от ужаса, навязанного СМИ. Жильцы, у которых была возможность, давно покинули дом, массово выезжая из города, в желании выжить. Когда это происходило, оставаться в квартирах в одиночестве, в экстремальных условиях, без привычных городских удобств, было страшно.  В самом деле, было чудовищно наблюдать картину бегущих из домов людей с огромными баулами. В попытке как можно больше запихнуть в машины вставал вопрос, что важнее, вещи или люди. Всюду плачь, истерики. Кто-то боялся уезжать, кто-то умолял забрать с собой, а кто-то, находясь в проёмах окон, спокойно наблюдал за происходящим. После опустошения города была опасность встречи с рыскающими по квартирам мародёрами. Оставаться в квартирах в одиночестве, в экстремальных условиях, без привычных городских удобств, стало страшно. Видимо, инстинкт и логические соображения взяли верх. Ася была знакома с тремя соседками, которым, как и ей, бежать было некуда и не на чем. Для моральной поддержки, экономии ресурсов, для создания оптимального комфорта и душевного тепла, женщины объединились. Решили съехаться к одной из женщин, квартира которой была трёх комнатной и располагалась на первом этаже. «Мы либо самые выносливые, либо самые ленивые, либо самые глупые», – шутили они, обсуждая своё положение.

Многие из оставшихся горожан топили буржуйки книгами, но с соседками, с которыми соединила новая жизнь, договорились книги беречь. Теперь у Аси не было желания писать тексты рассказов и стихов, хотя в прошлой прекрасной жизни - любила. Женщины, такие же одинокие, какой теперь стала Ася, вечерами рассказывали истории жизни, чтобы зарядиться эмоциями. Слушая, вместе и смеялись и горевали. Так и жили, решив, что в случае возникающих проблем помочь друг другу смогут быстрее.

Казалось, вся планета опустела, потому что уже несколько лет приходилось жить в вакууме, без информационной подпитки. Телевизор был на стене чёрной дырой, интернет не работал. Под рукой были только книги, которые теперь хотелось читать, но светлое время тратилось на выживание, а электричество осталось в прошлом, как и нормальная жизнь.

К холоду женщины привыкли. Если справиться с внутренней дрожью, внешние раздражители перестают волновать. В сложившихся условиях необходимо быть выносливыми и сильными. Удалось найти буржуйку. Установили её в большой комнате, где проводили время, общаясь, поддерживая друг друга. Трубу вывели в форточку, сменив в ней стекло на фанеру. Оконные проёмы утеплили. Топили буржуйку всем, чем придётся, в том числе и нарубленными кусками старой мебели и давно снятых с петель межкомнатных дверей, без которых стало теплее, потому что тепло от печки так лучше распространялось по квартире, и спокойнее, потому что все друг друга слышали. Но в основном топили и разжигали буржуйку щепой от разобранных деревянных поддонов и картоном, которые пока ещё находили на бывшей овощной базе.

В прихожей, которая изначально была большая и просторная, организовали топливный и склад, забив её до самого потолка хламом, ожидающим утилизации, но так, чтобы не осложнять жизнь, в случае возгорания.  Основную часть топлива разместили в подъезде, под лестницей. Консервами, которые приносили с продуктовых складов и из отсеков подвалов, принадлежащих бывшим жильцам и другими продуктами, которые удавалось находить, заняли ненужное теперь помещение ванной комнаты. При топке буржуйки экономили газовый баллон, когда готовили еду. Готовить на четверых тоже оказалось экономнее и практичнее. Каждую комнату и кухню оборудовали спальным местом, чтобы ночью наслаждаться личным пространством и приводить в порядок мысли, в уединении.

С весны до осени приловчились выращивать зелень и овощи прямо вдоль дома. Даже соорудили парники и теплицы. С поливом было не важно, выручал дождь. Вдоль скатов крыши для воды были понаставлены ёмкости: вёдра, тазы и кадки, - все, что сумели найти. И все эти нехитрые предметы создавали дискомфорт желающим, в поисках лучшей жизни, влезть в окна.  От палящего солнечного света посадки накрывала тень дома и кроны деревьев, которые решено было не вырубать ни при каких обстоятельствах.

В городе ещё оставались люди, и всем приходилось много работать, но не за деньги, как это было прежде, а для себя: помогать живым, предавать земле умерших. Ася содрогнулась, осознав, что вскроется с уходящим снегом. Давно никто никого никуда не увозил. Всё свободное пространство в небольшом отдалении от домов превратилось в кладбище. Ближе хоронить было нельзя из-за опасности инфекций.

Ася вытерла слёзы, встала, выключила горелку, положила в кружку щепотку заварки, несколько долек сушёных яблок, залила кипятком. Затем, насыпав на блюдце горсть орешков, которыми женщинам удалось запастись, вновь устроилась на диване удобнее, обняла ладонями кружку, чтобы согреть руки, и перевела взгляд на растение. Цветы опускали оборки, и словно превращались в традиционные китайские фонарики желаний, которые Ася так любила запускать и любоваться их полётом с мужем и детьми. Фонарики, непринуждённым парением, успокаивали и радовали, словно небесные маяки, освещающие дорогу в нарисованное мыслями будущее.

За окном засвистело. С улицы доносился жуткий скрежет. Пол качнуло от сильного удара, окно озарило вспышкой. Явно что-то очень большое, громоздкое, грохнулось о землю и взорвалось. Ася поставила кружку, вскочила, обмоталась тёплым шарфом, привычным движением схватила сумку с медикаментами и побежала на улицу. Одна из женщин, не знакомая Асе ранее, уже бежала впереди. За углом дома открылась страшная картина. Примерно в квартале от себя женщины увидели огрызки фюзеляжа. «Самолёт... Боже, опять беда», – сокрушалась Ася.

Улицу со свистом и гулом накрыло тенью второго самолёта, который падал по той же траектории, что предыдущий. «Алые цветы... Они предупредили меня! Кровь... кровь.... Снова большая кровь...»

– Живые есть? – крикнула Ася, словно её крик мог что-то изменить,

подбегая к месту трагедии.

– Живых в таких крушениях, скорее всего, не бывает, – спокойным и уверенным голосом произнесла женщина, повернув к Асе лицо с тёмными кругами под глазами, – но мы поищем.

На проспекте, оживлённом в недавнем прошлом активным движением машин, лежала груда смятого авиационного металла, подсвеченная огнём. Из разорванной части фюзеляжа выгладывали шпангоуты, словно рёбра разбившегося гигантского тела. Искореженные останки лайнера и повреждённые баки с топливом горели, освещая разбросанные вокруг куски обшивки, крыльев, остатки багажа, вылетевшие кресла и останки тел. На фоне жуткой трагедии мысли возвращали к прошлому, которого, как иногда казалось, и не существовало совсем: «А ведь машин было так много, что даже стояли в пробках. Работали светофоры. Тогда ещё был бензин, которого становилось всё меньше, меньше... А теперь, за никчемностью, машины так и остались брошенными там, куда смогли доехать, напоминая редким пешеходам о счастливом прошлом. Печально, но технический прогресс, судя по всему, завершён. И живых, похоже, нет». И снова захлестнуло чувство полного опустошения, – состояние сознания, в котором нет развития, нет времени, нет будущего. Обходя место происшествия в прожигаемых мрак языках огня, Ася вспомнила фонарики, как хорошие знаки, потому что только надежда может изменить любой ход событий: «Всё зависит от нас!»

– Выше нос, девочка! – словно чувствуя мысли Аси, произнесла женщина. – Если эти самолёты летели, значит и живые люди где-то есть! Где-то ещё есть жизнь, и надо найти силы, чтобы в эту жизнь и, находясь здесь, вернуться.

Отчаяние и ярость вновь сменялись спокойствием и выдержкой. «А ведь эта женщина – наш пятый фонарик!» - думала Ася, упорядочивая мысли – «А не её ли это цветок?».

Трагедии стали привычны. Уже никто не горевал, как прежде, вспоминая о том, что было всего пять лет назад, когда ещё был интернет, были люди, были семьи, были мужчины, были дети, было счастье, которое никто не попробовал сохранить.

***

Одеяло сползло на пол. «Замёрзла. Что-то снилось, не помню». Ася улыбнулась новому дню. Из окна, прикрытого тюлем, струился солнечный свет.

– С праздником, дорогая! Проснулась? Цветы, символ жизни, тебе, любимый мой Фонарик!

Муж вошёл в спальню, держа в руках обёрнутый праздничной бумагой сосуд, похожий на ведёрко. Выращенные на гидропонике, стебли тюльпанов столбиками стояли на луковицах, словно опираясь изогнутыми листьями в резной край бумаги, радостно покачивая пятью лоснящимися алыми юбочками, горделиво и уверенно поднятыми вверх.

Алёна Мак. 15.03.2024
#5_лет_пиши_за_гроши