Знает художник, знает жрец,
Отчаяние тяжелых судеб.
Ведомому на заклание, агнец,
Порой считали его безрассудным.
Молвить пытался он толпе,
О предвещающем знамении.
Об истинной, счастливой их судьбе,
Лишь об одном мгновении.
Гневили его все в душе,
Но соблюдали все его каноны!
Путь светлый, они отыскав во тьме,
Он оказался обреченный...
Бросали камни в него, проклиная,
Клевеща на его грехи.
И не найти ему уж оправдания,
Забили его до смерти ганцы...
Не всякий, порой эту науку знает,
Что слепой видит и во тьме
А мертвый, что после себя оставит,
Воскреснет он в своей душе...