I
Сергей шёл домой из гостей. Всего-то надо было спуститься с горки по бетонным ступенькам. Густо пахло свежескошенной травой, белёсые головы одуванчиков уже ждали своего звёздного часа, куриная слепота жёлтыми цветочками жалась к бордюрам. Северная природа тороплива. В очень короткий промежуток между холодами она торопится отдать максимум возможного. Какая-то тревога засела в голове Сергея и не давала насладиться этим наступившим северным летом, долгожданным каникулами, последними каникулами в школе. На следующий год уже выпускной, поступление в институт. Николай, бывший одноклассник, у которого и собиралась в этот день небольшая компания, попросил об одном одолжении.
- Сергей, тут такое дело. Я ухожу из дома, но идти особо некуда. Дома оставаться не могу. Я знаю, что ты едешь с родителями в отпуск. Можешь впустить меня пожить на это время? Я разберусь к твоему возвращению.
Конечно, Сергей был в курсе проблем друга. Тот недавно узнал, что человек, которого он до сих пор считал отцом, на самом деле отчим. Узнал от чужого человека, биологического отца, не интересовавшегося своим сыном добрых шестнадцать лет. Виктор Павлович, дядя Витя, отчим Николая был таксистом, неплохо зарабатывал и баловал сына как только можно. Представьте подростка, у которого в конце восьмидесятых был видеомагнитофон, музыкальный центр и всякие джинсовые шмотки. Честно говоря, Сергей не понимал как можно так резко изменить отношение к фактически родному человеку. Позже он понял, что видимо психотип Николая соответствовал биологическому отцу, убежавшему от забереневшей подруги.
- Конечно-Сергей согласился, заручился словом, что всё будет в порядке и отдал свои ключи.
Вечером закончили сборы. Вылет был назначен на субботнее утро. Предстояло лететь до Москвы, а оттуда уже в Ташкент.
II
Ташкент встретил ночной духотой, плотной, почти осязаемой и объятиями любимых родственников.
Три месяца каникул пролетели как один день. Там были поездки в горные санатории, пёстрые восточные рынки, великолепные мечети, сладкие арбузы и поездка в колхоз, где жили бабушка с дедушкой. Сергей был совершенно счастлив. Мобильных телефонов тогда ещё не было и ничто не омрачало отдых. Все любили его и он любил всех.
Но вот уже осталась последняя неделя отпуска. Вернулась упорхнувшая было тревога. Что происходит там в родительской двушке?
-Мама, мне надо тебе кое в чём признаться.
Сергей рассказал маме о несогласованном поступке.
- Ну ничего. Ты поступил, как настоящий друг -сказала мама, -но в будущем такие вещи обещай проговаривать с нами. Хорошо?
- Конечно, больше не буду так. Спасибо тебе- благодарный Сергей обнял маму, тревога поутихла. Всё должно быть нормально, Николай ведь обещал.
III
Прилетели в родной город днём.
-Дома всё же лучше, даже если дом на крайнем севере- сказала мама, выразив общее мнение.
Такси быстро домчало до родной девятиэтажки. Поклажи было много: личные вещи, изюм, орехи, помидоры, даже две дыни "торпеды", как их называют. Они каждое лето везли домой среднеазиатские вкусняшки, чтобы как-то скрашивать холодные, даже по российским меркам, северные вечера.
Кое-как забравшись в лифт, отпускники приехали на этаж, выгрузились. Сергей первый подбежал к двери. Взялся за ручку и понял, что замок взломан, дверь выбита. Мгновенно, темная пелена и жар накрыли голову Сергея, заболели глаза.
Подошли родители.
Зашли в квартиру. Форточки были открыты, всё было в пыли. Сергей быстро разувшись побежал смотреть комнаты. Забрызганные парафином и каким-то маслом ковры на полах, опустошённый бар папы, перевёрнутые полки с документами, исчезнувшие бланки государственных облигаций. Вот какая картина предстала перед вернувшейся семьёй. Это была катастрофа. Грабёж и вандализм. Исчез даже подарок родного дяди - большой узбекский нож.
Никто даже и слова не сказал Сергею. Все, отодвинув назад усталость от дальней дороги, принялись мыть, вытирать, стирать, чинить.
IV
Какая-то надежда Сергея, на то, что это было ограблением не оправдалась. -Я потерял ключ, надо было как-то зайти, -так он пытался оправдаться. Это было невообразимо.
-Я верну -откуда-то из другого мира говорил бывший уже друг.
Родители даже не упрекнули сына, ведь его поступок был благороден по-сути. А то что человек, называвший себя другом на самом деле оказался подонком, в этом ведь нет его вины.
Конечно, Сергей стал осмотрительнее в выборе друзей, но не перестал быть благородным человеком, таким же, как его родители. И ещё, Сергей понял, что человек отказавшийся от отца, от человека, который заботился и любил его, как родного сына, не может быть другом никому.