К криптозоологу Семёнычу (так его сквозь всякие периоды жизни на Земле, ласково называли простые зоологи) ночью постучали. Конечно, удивительного в этом факте ничего нет … Мало ли, что или кто может снаружи постучаться … Но всё же … У Семёныча такое бывает не каждую ночь!
А если сказать более чем точнее, то постучали ему в самую спящую голову. Такой фамильярности по отношению к себе, да ещё и ночью, Семёныч не ожидал никоим образом … Тем более, что это было выражено таким и совершенно неожиданным, и не самым приятным видом стука, во всех смыслах.
Голова Семёнычу была дана от природа затем, чтобы он ей криптозоологиловал … А не для того чтобы в неё стучали, ломились или, не приведи Господи, в неё ещё что-то втискивали ей особливо не нужное.
Для нужного же, она (голова) была всегда открыта и даже без стука ... Правда, только в светлое время суток.
Семёныч опустив ноги на прикроватный коврик, почесал то место, которое чешется именно в это ночное время … Зевнул и начал слушать свою наполовину выспавшуюся голову.
Голова понимала намертво впаянную в неё сентенцию – «Всё, что в ней (голове) происходит, то и должно происходить!» ... А, значит, с интересом не сопротивлялась. Осознав, уже в который раз эту несвежесть, она начала шарить в себе самой.
«Кто стучится в дверь моя, Видишь дома нет никто …» – первоначально на стук в неё голова отозвалось всплывшим из детских глубин фрагментом под названием «Нескладушки».
«А зря!» – отозвался в неё стучавший – «Я ведь не в каждую стучусь, да ещё находящуюся во сне!».
«Я выбрана вроде головы Дмитрий Иваныча, так что ли?» – резонировала голова учёного.
«Примеров тем голов не счесть … Наверное, их пять или шесть …» – попытался пошутить по Чуковски невидимый – «Все русские одинаковы, что во сне, а кто на яву …Кроме Дмитрий Ваныча, есть бензольное кольцо Августа Кекуле, модель ядра Нильса Бора … Я хочу подвести тебя «голова садовая» … Прости криптозоологическая, к такому открытию … Знаешь же про ночное открытие Альфреда Уоллеса – «Эволюция видов и естественного отбора», которое стало потом открытием Чарльза Дарвина …».
«Как говориться на том … На естественном отборе стоим … Ха … ха … ха!» – вставил свои три копейки Семёнычев орган.
Видимое и невидимое, а также оно же и неведомое, после таких смысловых церемоний впали в сближающий их резонанс.
«Хохотун, нечего ни сказать и ни добавить … Впрочем, мне тебя именно такой головой и рекомендовали … Все сомнения через юмор, метафорично … Оно и оппоненту не так обидно … Ну да ладно, к делу … Готова ли ты к новизне и свежести?» – у невидимого сменился тон резонирования.
«Я всегда иммер берайт … Так немецкие криптозоологи выражаются, перед предстоящим большим делом! … Мне всегда так хотелось совершить нечто такое свежее, чтобы оно осталось в веках, в тех, что впереди грядут … Те, что позади своё отбыли, так в них уже не впишешься и не втиснешься … А вот в будущее попасть со всей своей криптозоологией, вот это было бы да! … А ты мне – «Готова ли?» … Непрерывно жду этого сызмальства, начиная от обучения этакой науки и до её неизвестного окончания!» – резонировала голова Семёныча.
«Ну и говорливый … Кого только не выберут для откровения … Прости Господи! … Но не будем время терять попусту, скоро ночь закончиться … Если не в эту, то оно может быть больше и никогда … Поехали!» – читающему эти строки очень даже ясно, кто так резонировал.
Семёныч, в каком исподнем сидел, в таком он и остался. Это говорило о том, что всё происходит без явных внешних изменений видимых признаков материального благосостояния ... То есть на том, на высоком уровне.
Он, давая согласие на получение от неведомого, даже не успел подумать о том, чтобы последних штанов или того, что есть, не лишиться бы. Ведь ещё не знамо, какая будет за это … За будущее … Расплата с него взята.
В доме особенного не нажито, наука оказалось не прибыльной … А то, что она дала ему, то на нём и было в сей ответственный момент … Но оно само по себе тоже не стоили никакого открытия.
Исподники годились лишь на то, чтобы быть ближе к телу! … И то к Семёнычеву.
Но они, по его мнению, были, как некий эквивалент расплаты ... За всё!
Под такое лирическое отступление от повествования, начался основной процесс передачи «Оттуда» – «Открытие вселенского масштаба» – «Сюда»!
«Чтобы найти, загадочных созданий, надо включить анализ, как прямого, так и обратного хода эволюции и естественного отбора видов. Закладывая в основу анализа один сегодняшний вид, на выходе получишь первоначальную криптозоологическую сущность!
Всегда надо иметь в виду такое – они трансмутировали, мимикрировали и приспособились к новым видам жизни.
Для процесса познавательного анализа транслируем и устанавливаем в твою голову алгоритм анализа, все настроечные коэффициенты, методику проведения анализа!».
Для понимания сущего, похоже, надо здесь привести суть криптозоолгии. Вот, как пишут знатоки из википедийной братии:
«Криптозоология – это субкультура, которая целенаправленно занимается поиском и изучением криптидов, загадочных (легендарных, мифических, фольклорных, вымерших) созданий, непризнаваемых наукой, а именно тех животных, чьё существование необъяснимо в данном ареале, подвергается сомнению либо же вовсе считается фантастическое.».
После того, как сеанс закончился, голова Семёныча, по его же ощущениям, вернулась в прежнее своё состояние. Правда, содержание её уже было не то … Оно стало увеличенным, ровно на наполнение … На «вложенное» в неё.
А ещё, про себя он на первый взгляд молчаливо отметил такое – «В каких исподниках он был на начало вложения, в таких он и остался в его конце! Не оставил последнее … И то слава Богу!».
Вставши и оглядев свое нажитое, учёный также не обнаружил непреднамеренной расплаты за ему вложенное. Что свидетельствовало о его нахождении в том же материальном окружении.
«Выходит так, что даром дали! … Не понадобилось, значит, им ничего из моего … А может там … Тем умам не нужно моё … А может, не понравилось, ну да ведь моё не очень модное … Ой, да не мне такое решать … Что надо отдать за полученные знания? … А, осчастливив таким уникальным обладанием, там на верху виднее – кого без штанов оставить, а кого и нет … Да может даже и вообще без всего … Было бы за что!» – таким образом, нетронутая часть Семёнычева сознания, подытожила ночное окунание в эзотерику.
После сего подведения итогов, в теле просвещённого зачесалась вторая часть, которую он почёсывал на рассвете. Это был знак – светало!
Вступив после ночи в новое утро уже окончательно, Семёнычева голова, обогащённая анализом, словно кокс богатым углеродом для выплавки хорошей стали, радостно металась по комнате в поиске своего приложения.
Но ритм жизни, был ей задан ею же, и даже не вспомниться с каких таких сяких времён … Ритуал надо выдержать, а уж потом … Можно будет приложиться к знаниям!
Голова позавтра … Точнее посегоднячила кофеем. Напиток встал поперек глотки в районе голосовых связок и никак не хотел идти дальше внутрь … Мозг исподволь торопил язык и горло … Тело отставало от мысли! … Но в итоге все участки тела меж собою разобрались без каких-либо трагических последствий.
У Семёныча настала пора полностью отдаться мозгу! Тут-то и оказалось, что впереди полная неизвестность в решении одного единственного вопроса, исконно стоящего в стране … – «Что делать?». А ведь к нему приобщился криптозоолог самостоятельно, получивши такое мозговое богатство.
Веками искался ответ на этот вопрос и веками он стоял … Надо заметить, что такое существовало у каждой профессии, специализации, науки и не науки … У всех знающих жителей, а иногда и нет!
Семёныч в одноночье стал относиться к категории – «Отвечающий!» на него.
Ища ответ на главный вопрос, учёный наткнулся, что естественно, на второстепенный – «Куда идти применять анализ?». И важно было осознать то, что это есть не последний препон, возникший на тернистом пути познания криптидов.
Выход помог найти всё тот же, но уже неординарный Семёнычев ум, который служил неофициальной науке официально.
Если задать вопрос любому представителю мужского пола – «Куда пойдёт мужчина-криптозоолог искать замаскировавшихся и мимикривовавших под современность криптидов с имеющимся мужским полом?».
Тот, не задумываясь, ответит – «В пивную или какое-нибудь другое заведение общепита с обязательным розливом любой крепости!».
Услышавший такой ответ, обязательно задастся вопросом – «Почему?».
Отвечающий же огорошит вопрошаемого таким своим ответом – «А в каком месте криптидцы могут проявить свою загадочную (а может даже злобную) сущность? Только там и более нигде … Не в театре же или на какую выставку они пойдут … Тоже скажете … И не говорите …».
Если же задать вопрос любой представительнице женского пола – «Куда пойдёт женщина-криптозоолог искать замаскировавшихся и мимикривовавших под современность криптидов с имеющимся женским полом?».
Та, не задумываясь, ответит – «В парикмахерскую, маникюрную, салон красоты! … Ещё их может можно встретить на показе мод … На фитнесе, в пилатесной … ».
Услышавший такой ответ, обязательно задастся вопросом – «Почему?».
Отвечающая огорошит вопрошающего таким своим ответом – «А в каком же месте криптидианки могут проявить свою загадочную (завистливую и может даже злобную) сущность? Только там и более нигде … И более ничего не говорите никому …».
Ясно дело, что простые посетители (или (ницы), не располагающие в голове уникальным умом, никогда не поймут о том, что рядом с ними при проведении процедур душевного употребления или телесного украшения, именно в данном ареале, находятся те, чьё существование здесь считается фантастическим.
Семёнычу от такого смелого предположения и такого же, полученного неоспариваемого вывода, стала ясна его программа действий на ближайшее время.
Куда направить свои стопы для исследования он решил однозначно.
Голова с установленными на анализ настройками вывела Семёнычу такое начало процесса познания – «Начни с пивной, благо есть таковая недалеко! А там дальше и видно будет! Что касаемо по женской лини реши так … Сначала мужской ареал обследуй … Потом за женский берись, но, как человек! Правда, его познание дороже обойдётся … Но, за ради науки, не отступай, не скупись!».
Мужской ареал находился через три дома. Но самое интересное, что и женский ареал находился здесь, только напротив. «Ну, прямо любовь и разлука, Сцилла и Харибда, Рустам и Зухра, Лейла и Меджнун, Сакко и Ванцетти … А ещё, как их … Штепсель и Торопунька, Шуров и Рыкунин … Последние, пожалуй, не подходят …» – в одиночку генерировала голова исследователя, достигнув своей цели.
Предвкушая что-то научное, Семёныч, для храбрости опростал взятую с собой на всякий случай четвертинку коньяку, и твёрдой походкой вошёл в мужской ареал. Ареал встретил его смелым интимным освещением, гулом, исходящим от объектов исследований … А ещё ароматом, достойным криптозоолога …
«Недаром я сам себя продезинфицировал!» – похвалила голова всего Семёныча.
Угар и табачный дурман заведения ударил вошедшего в самый его нос, а коньяк в голову в целом. Остальные органы не контактировали со средой … Они остались глухи.
Оглядев, что где и, как всё есть, учёный безоговорочно подошёл к троим, стоявшим за барным столиком, сервированным согласно оплаченного прейскуранта, но с уже пустой буфетной посудой.
Разглядев в дыму слабо проявленные рожи, Семныч узнал в выпивающей компании тех, кого искал всю жизнь – Йети, Чупакабра, Олгой-Хорхой. Мало того, такой запах шёл от них, что и не передать. Это лишний раз подтверждало, что они есть эти самые сущности.
Но, надо заметить, что ученому того и надо было – «Какая удача … Да сразу … Вот оно, как пряталось открытие и где случилось … Прямо рядом с домом!».
– А мы заждались тебя, Семёныч! – поприветствовал Йети.
– Выпей с нами! – пригласил Чупакабра.
– Что, не ждал? – ухмыльнулся Олгой.
– Что же так – не ждал … Ждал и искал … Да не знал где … Вот нашёл! – не смущаясь распространяемой наглости вместе с запахом от компании в его сторону, ответствовал учёный.
– А это мы попросили … Чтоб тебя озарило … Ночью … Аха … ха … ха!
– Днём не воспринял бы … Охо … хо … хо!
– Что не ждал? … А съел …
В том же порядке обратились к исследователю, всё те же.
– Чтой-то не ждал … Правда, никак не мог представить себе нашу встречу здесь … За круглым столом …
– Эй, Семёныч, ты что там один? – из интимного пространства донесся до головы учёного голос знакомого зоолога – Иди к нам … Всё веселее будет!
Семёныч на мгновение повернул голову в сторону голоса и вернул её в прежний ракурс. Перед ним уже никого не было.
Делать было нечего. Он через барную стойку пришёл к знакомому зоологу с кружками пива, рыбной соломкой, сушками.
– Ты, что это там сам с собою стоял и разговаривал? Зачем это? А мы тут компанией зоологов собрались … С зоологией (и тут щелкнул ногтем по кружке с пивом) местной знакомимся … Эха … ха … ха … – встретил словесными объятиями один зоолог одного криптозоолога.
– Как один? Там же были … Вернее стояли криптиды … Ну те, кого я изучаю …
– Да никого там не было … Мы тут давно стоим … Кружки пустые на тот столик составляли, чтоб не мешали …
«Вот те раз!» – резонировала голова Семёныча.
«А вот тебе два!» – резонировала невидимая криптиоидная морда.
«Так, значит, это во мне ночной анализ работает!».
В мозгах Семёныча материализовалась волосатая морда с высунутым розового цвета языком и исчезла!
«Эх, а открытие было так близко!».
Семёныч не стал в компании развивать тему о ночной эзотерики, а взял да откровенно влился в коллектив. Молчаливо ему стоять было не с руки. И решился криптозоологирующий приоткрыть из того, что ему вложили в голову. Самую малость и ту, что касалось обратного отсчёта!
– Друзья, коллеги … Сегодня ночью мне открылось вот такое … Уж кому, как ни Вам известна теория Альфреда Уоллеса … Которую потом стали приписывать Чарльзу Дарвину … – Семёныч выпалил в темноту и сделал глубокий глоток пенного напитка и всё на одном дыхании.
Сказывалось его нервное состояние от всего случившегося. Он продолжил после того, как напиток улёгся в телесные пустоты.
Головы закивали с интересом.
– Так вот, начну я с банального … Согласно той теории с двойным авторством и по-простому – Человек произошёл от обезьяны в ходе её эволюции и естественного отбора видов … А сколько в ту пору было видом приматов, то бишь обезьян, столько было у них профессий? ... Мы знаем, что максимум была одна – добывать себе еду, физиологию по продолжению рода я не считаю за профессию, хотя в наше время развилась и такая … А если подумать наоборот?
Сколько сейчас профессий! … И если их все пропустить через обратный отсчет в развитии вида, то к чему придём … К тому, что, сколько в ту пору было обезьяних видов … Например одни выкопали … Значит были обезьяны-копатели … Есть айтишники … Значит, были обезьяны-вычислительницы … И так далее и тому подобное … Представляете какой был первоначальный мир для того, чтобы появилось столько всяких умелых человеков! … Эту теорию подтверждает также то, что не все копатели могут быть или есть суть айтишники … И у обезьян до сих пор – одни внизу на Земле, а другие вон там … Ну это я Вам так вкратце, и только ту часть, и только то, что ночью пришло! – Семёныч одним большим глотком допил кружку.
Зоологи так и присели …Конечно, мысленно … – «Вот до чего дошёл этот со своими криптидами … И ведь не пьян ещё! … А надо бы – «За идею»!».
Вечер удался во всех смыслах и во всех славах! Назад обладателя открытия привели, а точнее доставили, под локотки его собратья учёные.
Очередная ночь прошла мимо и не через Семёныча. Спал криптозоолог аки младенец, находясь под впечатлением от встречи с учёными коллегами.
Зоология питейного заведения ему ничего нового не открыла, но наполнила образовавшиеся пустоты в теле достижениями народного хозяйства из области пищевой промышленности. Что было тоже немаловажно для дальнейшего познания мира!
Утром, глянув на себя в зеркало, учёный нашел в нём нечто неповторимое … Себя! Что его не сильно удивило … Образ человека, совершившего открытие, не давал покоя образу человеку, проснувшемуся после вчерашнего … Правда, всё это происходило в волнующейся голове Семёныча.
Кофе опять попыталось встать поперёк горла, но мозг ему не позволил. Больше попыток по отвлечению головы на тему, как дальше жить не произошло.
Это сыграло свою положительную роль, которая выразилась в сугубой мысли. Вот она, какая оказалась – «Пойду-ка я в женские люди … Ареал для меня неведомый и незнакомый … А посему в нём можно встретить того, кого и не знаешь … Что мне и надо для проведения анализа! … И главное то, что я знаю, где он этот самый ареал!».
На всякий случай Семёныч с лица сбрил не нужное для такого интимного знакомства – «Всё одно не воду с моего лица … Хотя, как знать … ». Для привлекательности имелся одеколон, занявший своим ароматом то, куда он попал и остатние власы головы.
Одевшись в не раз поношенные учёным одежды, исследователь непознанного, направился к женскому ареалу.
С некоей тоской Семёныч поглядел на заведение, в котором он проводил эксперимент вчера … Перекрестился на всякий случай (хотя и не был верующим) и уже после этого смело перешагнул порог «Салона красоты».
Пространство встретило Семёныча комнатными цветами, приятными ароматами, и женщиной. От её вида у естествоиспытателя засосало под ложечкой – «Вот оно, начинается!».
– Мы Вас заждались. А Вас всё нет и нет … Уже и не чаяли увидеть! … А Вам товарисч собственно, что от нас надо?
– Мне собственно это … – Семёныч машинально провел ладонью правой руки по ароматизированной одеколоном голове.
– Волос у Вас для нашего салона, прямо скажем, маловато осталось … Для красоты можем убрать и эти … А сверху дать коже ослепительного блеска … Будите выглядеть ну чисто … Словно криптозоолог!
«Смотри, что делается … Вот они криптиды, как я и предполагал, уже тут! … С самого входа!» – отразилось с непонятным большим чувством в утренней голове.
– Дык, это я … – Семёныч опять машинально дернулся погладить то, что скоро исчезнёт … – Я хотел тут у вас …
– Проходите … Это самое Ваше «тут» есть вон там … – уже командным тоном дама взяла Семёныча за руку и отвела его в помещение с названием над аркой «Зал причёсок!».
Зал был томим ожиданием. В нём посетительниц, ожидающих своей участи, не было. Но были получившие то, что хотели получить раньше. Их головы скрывались в колпаках парикмахерских сушилок для волос.
Глядя на эти фигуры с фенами вместо голов, Семёныч разом почуял неладное – «Это химеры … Они, наверное, прилетели с Нотр-Дам-де-Пари … А может, даже и с самого Кёльнского Кафедрального Собора … Иди пойми их крылатых … Ишь, как они здесь мимикрируют под наших красавиц … Только вот у наших головы с губами, а у этих колпаки и с клювами … Ну я выведу их на чистую воду! … Затем и пришёл …».
– Эй, полулысый … Что уставился на дам? … Невидаль что-ли какая? … Иди сюда … Я из тебя человека сделаю! – в такой грубой форме его позвала субстанция похожая головой на явно угадываемую особь из отряда земноводных.
«Чтобы их всех тут понять, думаю, что мне надо делать всё … Как они хотят!» – огрызнулся молчаливо Семёныч.
– Иду … Какая тут может быть невидаль … Всё едино … – ответил учёный и сел в кресло.
– Как знать … Девки сегодня собрались, как на подбор … Эх жаль я не мужиком родилась … Наклони-ка сюда всю свою всю стёртую по чужим подушкам ... Ха ... ха … ха …
Процесс превращения Семёныча из «полу» в человека времени занял не много.
– А теперь иди под колпак … Полировку там закрепим … Чтобы красота твоя подольше продержалась …
Семёныч сел на стул. В это самый момент те фигуры наполовину вынули свои головы из колпаков. Они и, правда, сквозь прозрачный синеватый ободок колпаков выглядели криптидами в виде химер.
– О, Семёныч, и ты тут! – поздоровались они по свойски с исследователем – Решился всё-таки сюда к нам … Не всё же с Йети волосатым вонючим да с червём Монгольским пиво дуть … Гляди на красоту нашу … Совсем под людей мы замаскировались! … Хорош для нас этот ареал … Нужный к месту!
Криптозоолог так и сел на чём сидел – «Ну и голова у меня стала … О такой только можно мечтать … Ай да небеса подарок мне сделали!».
Всё, что потом он запомнил, было следующее. Ему надели колпак. Дали температуру нагрева. Голову стало печь в одном месте. Уши слышали смех химер, шутки в его адрес … – «Ой, ну какой он мужик … Он же криптозоолог … Он ни с одной из нас не совладает …» … И всё такое и в таком ключе …
А потом он очнулся у себя дома, лежащей отполированной головой на диване. Был он полураздет. Сверху пиджак, а снизу исподники.
Осознав себя полностью, Семёныч сел на диван, как человек – «Нда, тяжела моя наука … Хорошо последние исподники не потерял … А ведь те озорницы могли и их … На память об учёном! ... На сувениры разодрать ... Нда … Это тебе не мужская часть незнаемого … В той всё строго!».
Голова пыталась восстановить полную картину мира – от «Салона …» до просыпания. Ничего не вспоминалось, память, как рукой сняло.
На смену этаким мыслям пришли другие и тревожные.
«А, как в голове состояние анализа … Ведь то, что мне надо я всё увидел … А он то, как … Где он?» – голова начала шарить в самой себе, во любу, в темени … Анализа не было нигде!
Пройдясь ладонью правой руки от досады по всей полировке, Семёныч в одном месте не почувствовал поглаживания. Уточнив область обследования, он выявил, что область размером с пятак царской чеканки не воспринимала его пульпацию.
Холодный пот вперемежку с инеем волнами прошлись по всему телу. Голова начала обратный отсчёт, в результате которого обрелась ею такая гипотеза – «Эти девки специально колпаком мне выжгли полученный анализ … Иначе за каким таким … Им надо мою полированную голову закреплять … Что на ней крепить-то … С неё уже и брать нечего … Все с женским полом коварные, а те особенно … Ну их … Криптозоологом-дураком я стал настоящим после такого … Что же делать? … Пойду я туда ... Дам там такого шороху да копоти … Мне после потери анализа и терять то больше нечего!».
Он стоял на том самом месте, где в своё время им были обнаружены напротив друг друга два криптидных ареала – мужской да женский.
Вместо питейного заведения была приёмная какой-то прачечной, ремонт часов, замена батареек, а также ещё что-то нужное для ликвидации бытовых нужд.
Вместо «Салона красоты» был «Зоологический магазин».
Ни там, ни там его шорох и копоть были не нужны!
Уже дома, сидя в привычном для приема пищи обличье, а точнее в исподнем, Семёныча осенило – «Да ведь это гипноз был … Да ещё и какой … А с чего вдруг?».
На вопрос ответил телевизор с диктором – «С 6 по 30 ноября Земля проходит метеорный поток Леонидов! Многие проповедники глядя на его проявление утверждали и утверждают, что близиться Судный День. А само это событие ещё ранее увековечено в легендах индейцев и в песнях темнокожих рабов!».
После таких слов Семёныч невольно перекрестился (поневоле вспомнишь).
Достав недопитую из буфета, Семёныч очень обрадовался тому, что легко отделался … Хорошо, что в итоге всего анализа и обратного отсчёта остался и с последними штанами и с исподниками.
Могло быть и хуже … Существовать далее вообще без оных.
Оно ведь, конечно, всё может быть в жизни … Особенно у криптозоологов.
А. Коро, март, 2024 г.