Разрывы снарядов, далёких, глухих,
Повсюду слышны от темна до темна.
Как много страданий приносит людских
В посёлках донецких эта война.
-----------------------------------------
Ей было той ночью совсем не до сна.
От взрывов снарядов земля содрогалась.
От частых обстрелов Марина тогда
В посёлке под домом, в подвале спасалась.
Немало жильцов покидало дома.
Нацисты лупили по мирным кварталам.
И дом был разрушен, упала стена.
Завален был наглухо выход с подвала.
И как в заточенье, в подвале она
Безжалостной волей судьбы оказалась.
А там, наверху, громыхала война.
На что же надеяться ей оставалось?
Во двор из подвала тянулась труба.
В неё можно видеть частичку лишь неба,
И, к счастью, на полках закрутка была.
Была ещё сайка пшеничного хлеба.
Когда прекратились вдруг взрывы везде,
Марина пыталась свой голос подать.
Губами коснувшись к холодной трубе,
В неё она стала с надеждой кричать.
Ведь выбраться ей из подвала самой
Она, к сожалению, конечно не сможет.
И было понятно, остаться живой
Ей можно тогда, если кто-то поможет.
Питаться как надо она не могла,
Поскольку в подвале том нет туалета.
Одиннадцать суток вот так и жила
Под грудой развалин в подвале без света.
Однажды она, когда закричала
С мольбою в трубу из подвального мрака,
То неожиданно вдруг услыхала:
Снаружи залаяла громко собака.
То был её пёс, тот, что жил в конуре.
Прижаться б к нему и погладить рукой.
Во время обстрела он был во дворе
И чудом каким-то остался живой.
Он знал, что хозяйка в подвале одна
И выйти оттуда не хватит ей сил.
Кругом воцарилась уже тишина,
Лишь жалобно пёс у трубы той скулил.
Когда над посёлком вечерний закат
Сквозь мрачные тучи ещё не сходил,
Отряд из разведки российских солдат
В разбитый посёлок неспешно входил.
А что было дальше? Тревожный вопрос.
Когда вдоль дороги солдаты те шли.
Увидев же их, к ним вдруг бросился пёс
И лаем солдат смог во двор привести.
Разобран солдатами выход с подвала,
И трудно сдержать было радостных слёз.
Марина собаку свою целовала.
Лицо её нежно облизывал пёс.