Учитель

 
        В годы моих школьных лет слово «учитель» на селе было почти священным. . Учитель на селе был проводником всего нового, активно участвовал в жизни односельчан, оказывая им помощь как советом, так и делом. Учителю верили, как себе. Что бы не случилось в школе, учитель всегда находил выход из любой ситуации, находил правильное разрешение любого конфликта. Да и , по правде сказать , конфликтов между учителем и родителями учеников  я не помню. Никто из родителей не обвинял учителя в проблемах своего чада. Учителя любили, и он платил тем же.
       Мне очень повезло: у меня были прекрасные учителя и в своей родной школе – восьмилетке, и потом, когда мы всем классом перешли в среднюю школу, на станцию. Учителя дали мне хорошие знания, сформировали моё мировоззрение, помогли определиться с выбором профессии. Они не только учили  и  воспитывали  нас  во время уроков, но и  много времени проводили с нами после занятий : занимались со слабоуспевающими  учениками, готовили вечера, организовывали праздники, помогали выпускать стенгазеты, работали в поле весной и осенью. Ещё в начальных классах нас водили  в  поле  собирать потерянные при уборке колоски.  И мы это с удовольствием делали, соревнуясь, кто больше наберёт.  В средних и старших классах  мы  выполняли  более  важные  полевые  работы: продёргивали свёклу, пололи картофель, собирали урожай. И всегда рядом с нами был и трудился наш учитель, наш классный руководитель.                Я давно решила стать учителем, и с годами это решение только окрепло. Правда, я некоторое время была в раздумье – какому предмету отдать предпочтение: математике или русскому языку с литературой. Я любила эти предметы одинаково, благодаря прекрасным учителям, влюблённым в своё дело , их мастерству преподавания. После долгого раздумья я всё же решила поступать на математический факультет и, несмотря на огромный конкурс, успешно поступила в Липецкий Государственный пединститут. В Липецк я поехала по совету и даже настоянию своего отца, сестра которого давно жила там и согласилась меня приютить, за что я и мои родители были ей очень благодарны, ведь я кроме своей деревни нигде не была и поначалу очень терялась в городе.       Моё   поступление   очень  обрадовало  не только  близких, но и учителей математики и огорчило и удивило  учителей  русского языка и литературы, которые были уверены, что я выберу их предмет. Ведь я писала лучшие сочинения, которые моя учительница читала перед классом, и не только перед моим, с детства писала стихи, которые часто печатались в районной газете. Но я так решила, относясь к себе критически. Я понимала, что математика – сложнейший предмет, и чтобы его усвоить, придётся  очень  много  и  постоянно  трудиться , постоянно работать над собой, развивая и память, и логическое мышление (до сих пор это делаю).  Но   усвоить  все премудрости русского языка, а ещё  изучить творения великих писателей и поэтов, накопленные веками -  это казалось мне гораздо труднее. А учиться кое-как я не привыкла, не умела, да   и  не  хотела. Пройдут годы и моё увлечение литературой снова возьмёт меня в свой плен. И на ум приходят слова великого   немецкого  математика , с трудами которого я  начала знакомиться ещё в школе и продолжила  на институтских лекциях, К. Вейерштрасса, что нельзя быть настоящим математиком,  не будучи немного поэтом. Наверное, это очень точно. В институте я встретила прекрасных преподавателей, которые вооружили меня хорошими знаниями, да и сама я много трудилась, просиживая в  библиотеке  , изучая труды великих учёных. В результате – я закончила институт с красным  дипломом  и  посвятила себя  преподаванию  математике в сельской школе.
        Да, у меня были лучшие учителя, но особое место в моей памяти  занимает учитель, оставивший какой-то особенный, светлый след в моей душе , Демченко  Адольф  Андреевич, учитель русского языка и литературы. Он приехал в нашу школу вместе со своей супругой, Тамарой Ивановной и маленьким  сыном  Андрюшей. Я училась тогда в седьмом классе. Они очень отличались от наших деревенских учителей, обременённых не только своей основной работой в школе, но и домашними делами, хозяйством, без которого в деревне невозможно прожить. Даже внешне молодая пара выделялась из  всех : скромно, но безупречно, со вкусом одеты, тёмно- синие костюмы облегали их идеальные фигуры. В коллективе возникла даже некоторая ревность, но молодёжь старалась подражать новым педагогам. Адольфа Андреевича назначили  нашим  классным руководителем, чему мы были несказанно рады, мы вообще всегда с интересом относились к новым учителям, а в Адольфа Андреевича тайно влюбились все девочки нашего класса. Его уроки были настолько живыми и интересными, что мы не замечали, как они пролетали. Помимо программы, Адольф Андреевич  сообщал нам много дополнительных , интересных  сведений , и мы слушали, впитывая каждое слово. Нисколько не умаляя профессионализма  моих опытных , умудрённых годами   учителей, скажу, что на его уроках мы почувствовали новизну, свежесть идей, получили возможность познакомиться с интересными писателями и поэтами, о которых не было написано в наших учебниках. Мы восхищались его начитанностью, его умением с неподдельным  вниманием  слушать каждого  своего ученика. Как мы узнали, Адольф Андреевич много трудился над своим  самообразованием , он  учился в аспирантуре.  Вместе с женой и сыном они жили в маленьком домике, построенном  колхозом  для приезжих учителей. Иногда  мы ненадолго забегали к ним, помогая нести тетради и книги. Книг в доме было много, и были  какие-то  необычные, старинные, не совсем нам понятные, научные  книги.  Нам было недостаточно  общения  только на уроках. Зная, что Адольф Андреевич подолгу засиживается в школе, проверяя наши тетради, готовясь к урокам,  мы с подругами прибегали туда вечерами, и наш учитель был совсем  не против, даже радовался, снова увидев нас. Иногда с ним был его сынок Андрюша, и мы развлекали его: играли в прятки, читали детские книжки.  Учитель доверял мне даже проверять тетради, будучи уверен в моей грамотности. Я думаю, что потом он всё же перепроверял за мной, чтобы убедиться, что я нашла все ошибки.  Вместе с Адольфом Андреевичем мы выпускали стенгазеты к знаменательным датам, а также  « боевые листки» на злобу дня. Всё получалось интересно, не стандартно, с юмором.  Он  учил  нас замечать необычное в обычном. Мы  готовили  сценарии для  утренников, проводимых в школе, показывали спектакли и в сельском клубе, разыгрывая порой довольно серьёзные пьесы.  Как  правило,  первая  четверть  в сельских школах  была трудовой, учились только тогда,   когда  погода не позволяла трудиться в поле. Во время « трудовых  десантов»     Адольф  Андреевич был вместе с нами, работая наравне со всеми. Он всегда удивлялся, даже восхищался нашему умению быстро и ловко собирать картошку, не оставляя ни одной в земле. Мы старались угостить его во время короткого перерыва на обед, кто чем мог, и он не отказывался, чтобы никого не обидеть. Этот год, что мы провели с нашим учителем, пролетел особенно быстро. Не знаю подробностей, почему так случилось, но следующий учебный год мы встретили без него. Он уволился и вместе с семьёй уехал в Саратов. Говорят, что были разногласия с директором нашей школы, Капитолиной Фёдоровной, властной женщиной старой закалки, которая не могла терпеть « вольностей»   и отступления от устоявшихся общепринятых методов обучения детей.
     Больше я не встречала Адольфа Андреевича, но  часто думала о нём. До меня доходили слухи, что он работая в доме- музее им. Н.Г. Чернышевского, преподавал в Университете. Я всегда мечтала с ним встретиться, но не решалась, даже когда уже стала взрослой. А как мне нужен был его совет!  Я ведь сама писала стихи,  теперь понимаю, насколько они были несовершенные, и какую неоценимую помощь мог бы оказать мне мой учитель. Но, будучи от природы очень сдержанной и стеснительной, я не решалась заявить о себе, зная , как занят Адольф  Андреевич. Позже я горько об этом пожалела.
       Прошли  годы , я давно закончила институт, много лет проработала учителем в сельской школе. Оставшись одна, переехала в Саратов. Мечта о встрече с учителем не оставляла меня. Через интернет узнала, что он успешно  трудится , преподавая в Саратовском университете , является доктором  филологических наук, профессором кафедры русской и зарубежной литературы Института филологии и журналистики Саратовского национального исследовательского государственного университета  имени Н.Г.  Чернышевского. Меня переполняла гордость, что он был моим учителем,  но  я не могла оторвать человека от его важных дел при его такой огромной занятости.  Совсем  неожиданно , в телевизионных новостях , я услышала страшную весть, поразившую меня своей нелепостью и ужасом. В своей квартире  при пожаре погиб Демченко Адольф Андреевич. Только одна  фраза  и  – всё.  Дальше другие новости. Так оценили жизнь профессора, воспитавшего и обучившего не одно поколение учёных. Лишь из статьи его ученика, Ивана Васильцова,  члена союза писателей и союза журналистики России, «Крест русской науки «   я узнала о подробностях  жизни  и смерти моего учителя. Какая проникновенная статья, вышедшая  сразу  после его гибели! Я много раз перечитываю её и не могу не привести некоторые выдержки. « Адольф Андреевич был  центром, вокруг которого сплачивались молодые учёные…»,  « Он был и заступником,  и учителем, и помощником не только для студентов – аспирантов, но и для всех коллег. К нему можно пойти за советом, даже если дело касается личных трудностей….На кого можно положиться  в этой непостоянной переменчивой жизни?  На самого известного  чернышевсковеда  во всей  нашей науке.»  «Но являясь живой легендой, Демченко не  умел и не хотел  уметь устраивать своё собственное благополучие. В сущности, жил он отшельником, быт вёл самый наискромнейший, и всегда радовался, если удавалось напечататься в журнале, выпустить книгу бесплатно.»  « Но разве отказался  бы Адольф Андреевич от не то что бы достойной, хотя бы просто не нищенской зарплаты?... Это же позор  для России, когда доктор наук, профессор, не один год возглавлявший кафедру русской классической литературы, воспитавший несколько поколений кандидатов и докторов наук, крупнейший учёный с мировым именем получает гроши.»
       И в моей голове не укладывается вся эта горькая правда жизни большого учёного, моего учителя. Он жил в старой  двухэтажке , построенной , возможно, ещё до революции. Говорят, что в этом доме раньше жил какой-то купец.  Дом был очень ветхий, со старой  электропроводкой , без газового отопления.  А рядом – дома и шикарные  квартиры  людей , живущих в  прекрасных  условиях . Я не могу сказать, что они не достойны хорошей  жизни, люди трудятся, создавая  себе эти условия. Но ведь и он трудился, не жалея своих сил, создавая духовные ценности,  которые будут  жить  в веках, на которых будут воспитываться  будущие поколения .  Да, он мало думал о себе, но  где же были  его  коллеги, друзья,  представители  власти…?  Где же справедливость?  Или всему виной - наше равнодушие?  Как поздно понимаем это!  Он погиб, спасая  главное  богатство своей жизни – книги, которые собирал всю свою жизнь. Он не мог смириться с мыслью потерять их. « А книги, оказывается, горят долго, и сопротивляются огню до самого конца. Особенно, ещё дореволюционные, в твёрдых, уплотнённых временем, переплётах».  Мой учитель сгорел, приняв мученическую смерть, выбрасывая из окна горящие книги. А он был ещё полон жизненных сил и творческой энергии, мог бы ещё обучить   не одно поколение талантливых молодых людей, дать им старт в большую науку  .