Было около 10 утра, когда я шёл по укатанной, щебёночной дороге, лежащей между полями, на которых уже взошла озимая пшеница, образовав собой густое, приятное для глаз, ярко зелёное одеяло, накрывшее собой все равнины и уходящие к горизонту холмы.
Прошло уже несколько дней как миновал международный женский день, но бесхребетный март, никак не хотел настаивать на своих законных правах перед холодным февралем, который продолжал витать в воздухе и все препятствовал установлению теплой, весенней погодки.
Дул северо-восточный, порывистый ветер, сквозь шум которого я услышал мелодию телефона находящегося в кармане куртки.
- Алле. Да мам. Я иду на кладбище, нужно замерить расстояние между соседними памятниками и могилкой бабушки, чтоб прикинуть сколько материала нужно приобрести для установки памятника. Хорошо, я позвоню тебе немного позже.
Когда до лесополосы, за которой находилось кладбище, оставалось метров сто, я остановился и обмерил взглядом застроенную новыми жилыми домами территорию. Застроенная площадь занимала гектар 30-40.
Ещё совсем недавно здесь были пустынные поля, где я прогуливался доходя до лесополосы и поворачивая влево, продолжал свой путь вверх по холму вдоль линии деревьев уходящих к горизонту.
Сейчас же здесь кругом возведены заборы, в некоторых домах уже живут семьи, где-то из глубины нового поселка слышался лай собак и из торчащих над домами черных труб, покорно ветру развевался белый дым.
Лесополоса была ещё по мартовски голой и беспрепятственно продуваемой холодным ветром, который щедро наградил колючие ветви акации различным строительным мусором в виде каких-то кусков полиэтилена, пакетов, пенопласта, пластмассовых канистр, бутылок и прочего. Было видно, что лесополоса загажена не только за счёт ветра и расположенного рядом строящегося поселка. В глубине лесополосы виднелся белого цвета, разбитый керамический унитаз. Кто-то высыпал реконструированный, видимо разбитый кувалдой старый памятник, обломки которого теперь лежали вперемешку с пластмассовыми цветами у стволов деревьев в кустах сухой крапивы и цикория.
Заметил за собой что в последнее время я стал как-то спокойней смотреть на подобные пейзажи. Не потому что я стал равнодушным к этому. Возможно немножко поднялась планка осознанности. Если раньше я мог терзать себя вопросами типа – ну что за люди, что за свиньи это сделали, ну как так можно..?
Сейчас, я думаю что на земле так будет всегда. Что это за место вообще - земля?
Уверен, что после смерти наши души воплощаются через какое-то время вновь в тела людей. А уже в тело какого конкретно человека ты воплотишься и в какие условия ты будешь поставлен, какие энергии будут тебя окружать и какая событийная жизненная матрица будет сопровождать тебя - зависит от того как ты прожил прошлую жизнь, на каком этапе своего эволюционного развития находишься и на какую дорожку тебя направит Всевышний для твоего дальнейшего развития.
И так уж у нас устроено, что приходят в этот мир люди с разным уровнем своего эволюционного развития. Кто-то находится в начале пути. Кто-то уже получил определенные наработки и упаковав их в свои бессознательные уровни психики, продолжает свой путь в тех условиях, которые заслужил ранее.
Возможно кому-то не понравится моя фраза что - "на земле так будет всегда", хорошо, будем верить и надеяться, что в далёком будущем, и каждый человек, и коллективное сознание общества, вырастут до такого высокого морально-нравственного уровня, как скажем рисовал нам Иван Ефремов в своих романах "Час быка" и "Туманность Андромеды", где люди высоконравственны, живут по совести заботясь друг о друге, и стараются изменить мир к лучшему.
Однако успокаиваться глядя на такой мусор конечно же не стоит. Считаю что если ты достиг более менее высокого уровня осознанности, то нужно выполнять роль иммунной клетки в этом огромном, едином организме под названием жизнь. И убирая мусор за теми кто ещё не осознан - не злиться, отравляя себя отрицательной энергетикой низменных эмоций, а делать это с пониманием и Любовью.
Кладбище было безлюдным, но из-за ветра все вокруг казалось каким-то шумным. Местами, в такт ветру склоняли из стороны в сторону свои ветви высокие, многолетние березы. Где-то, гнулись под ветром различные кустарники, обметая собой железные ограды памятников.
Проходя мимо могил, смотрел на фамилии и лица умерших, изображённых либо на фотографиях, либо на памятных плитах. Многие изображения, были выполнены таким образом, что лица на них, как бы смотрели тебе прямо в глаза, и уходя в сторону, заметил что их глаза будто сопровождают тебя.
Какие-то лица были мне незнакомы. Многих узнавал и казалось совсем ещё недавно видел их где-то на рынке, либо в магазинах или прочих общественных местах.
Проходя мимо V-образной, высокой березы, остановился у памятника, вертикальная плита которого была выполнена в виде лебедя держащего своими крыльями большое сердце, в центре которого был изображён умерший.
Ниже высечено - Гузов Алексей Михайлович 11.05.1940 - 18.06.2013.
По паспорту он был Алексеем, но называли мы все его Лёней. Дядь Лёней.
И даже когда кто-то из некоторых давних его знакомых узнавал что по паспорту он - Алексей, а не Леонид - сильно удивлялись.
Откуда пошла повадка называть его Лёней не знаю. Может эта привычка пошла от его жены, которая в имени - Лёня, видела более ласковое звучание.
Жена его - Любовь Павловна Гузова, приходилась родной сестрой моего деда по линии моей матери.
Внешне он немного напоминал мне актера Владимира Басова, сыгравшего роль волка в фильме "Про красную шапочку". Мне кажется даже голоса их были схожи.
Дядь Лёня всю свою жизнь был трудоголиком. При большом доме было добротное, ухоженное подворье, где содержались и корова, и индюки, куры, утки, кролики… За домом располагался всегда ухоженный, фруктовый сад, с вовремя побеленными известью стволами деревьев и кронированными, как того требуют правила сезонной обрезки ветвями. За садом, раскинувшись в узкую, но длинную полосу лежало несколько десятков соток земли, где из года в год, меняя местами садили картошку, кукурузу, подсолнухи…
Все в его подворье всегда было выправлено, покрашено, побелено и отлажено. Заслуга в этом принадлежала также его жене. Чтоб содержать такое хозяйство приходилось всегда очень много работать.
Дядь Лёня любил землю, любил животину, очень любил природу.
Он ко всем был приветливым и умел быть хорошим собеседником. Интересно рассказывал и умел слушать, давая высказаться собеседнику, от чего беседа с ним всегда была приятной.
При встрече всегда улыбался и восторженно, как бы светясь говорил – «Оооо», после подходил ближе и немного склонив корпус тела чуть вперёд (на китайский манер) обеими руками крепко жал руку, что конечно же подчеркивало его уважительное отношение к собеседнику и соответствующим образом заражало таким же добронравием партнёра по диалогу. Таким он был со всеми. Любили его и соседи, и родственники, и все его знакомые.
Он мог бы пожить дольше, но в нем всегда преобладало чувство совести и ответственности перед всеми хозяйскими делами. Приходилось часами надрываясь таскать мотоблок пахая землю, возиться с сеном и прочим, прочим добром, что конечно же преждевременно износило его.
-"Умер хороший человек!", прилетела из памяти фраза сказанная одной женщиной на похоронах. Похороны были в июле, стояла жаркая погода. Людей было очень много. Приехали родственники, было много соседей с улицы и казалось половина села присутствовала на похоронах. Я стоял где-то в сторонке и когда гроб был опущен в яму, какая-то женщина, громко, как бы обращаясь ко всей толпе сказала длинную речь, подробности которой я сейчас не помню.
Повернувшись в противоположную от памятника сторону я продолжил свой поход подумав - надо же, человек давно умер, а воспоминания о нем буквально зажгли меня внутри теплом, светом и любовью.
Деревянный крест на могиле бабушки был обвязан белым, церковным полотенцем с какими-то надписями.
На табличке указано - Железняк Тамара Александровна 20.07.1939 - 11.03.2023.
После похорон прошел год. Земля на могиле сильно просела и опустилась ниже общего уровня земной поверхности, обозначив границы могильной ямы большими, глубокими трещинами.
В детстве мы с моим младшим родным братом любили приходить к бабе Тамаре и оставаться у нее с ночёвкой.
Помниться проигрыватель пластинок стоящий на подоконнике… Были какие-то пластинки Высоцкого, Боярского…
Почему-то мне казалось что баба Тамара готовит самую вкусную жаренную картошку. Она получалась у нее какой-то особенно душистой, с золотистой корочкой, поджаренным лучком, и невероятно вкусной. Нагулявшись с братом где-то с пацанами на улице, мы приходили к бабке уставшие, пропахнувшие дымом костра, и за ужином, разом съедали всю сковородку с жареной картошкой.
После ужина мы обмывались, мыли ноги и ложились по койкам. Брат ложился с бабкой на диване, я на железной кровати с мягкой железной, мелкой сеткой, на которой был постелен толстый пуховый матрас, с пуховыми подушками и ватным одеялом.
Летними вечерами, окно защищенное марлей было настежь открыто, и с улицы в дом разливался сладкий аромат ночной фиалки. Мы лежали в темноте и под стрекотание сверчков слушали как бабка рассказывала нам рассказ "Кавказский пленник", про Жилина и Костылина. Этот рассказ мы просили рассказать каждый раз, когда оставались с ночёвкой.
Спустя много лет, когда я повзрослел, баба Тамара раскрылась для меня как человек который скопил в себе множество человеческих качеств, которые я больше всего не любил в людях.
Иногда приходя к ней в гости и разговаривая о жизни, она говорила, что - жить нужно исключительно ради себя. Этакая позиция эгоиста.
Она была очень тревожной и боязливой. Если мы заводили разговор о каких - либо намерениях, то она всегда рисовала себе самые наихудшие варианты развития событий в этих намерениях. Затем по нескольку раз озвучивала эти варианты и настойчиво, опять же по нескольку раз просила не заморачиваться на все эти дела.
Привычка повторять одно и тоже, по нескольку раз сидела в ней всегда.
Как-то весной на "Прощённое воскресенье" она что-то делала у себя во дворе и к калитке подошла соседка, сказав - Тамара, прости меня за все.
Бабушка стоя к ней спиной, повернула голову в ее сторону, сказала - Бог простит, и отвернувшись продолжила заниматься своим делом.
Друзей у нее не было. Ходить куда - либо она не любила. В основном все свое время проводила дома, либо на придомовом участке земли. Так прошла вся ее зрелая жизнь вплоть до самой смерти.
Людей она не любила, и если разговаривала с кем-либо, то внутренне ожидала от этого разговора обман или какую-нибудь гадость.
Достав рулетку из кармана и сделав замеры, я встал к ветру боком и подняв воротник, стоял поджав плечи от холода, смотря на приколоченную к кресту табличку.
- «Я не хочу чтоб ты тут жил. Давай до конца апреля и до свидания!», прилетела из памяти фраза сказанная когда-то бабой Тамарой.
Когда-то поссорившись с отцом был вынужден прийти жить к бабушке. Кстати говоря она сама очень часто просила об этом.
Чуть позже сюда же переехала и моя жена с маленьким ребенком. Мы тогда очень часто переезжали с квартиры на квартиру. Обзавестись своим собственным жильем не получалось.
Совместного житья у нас с бабушкой не получилось. Бабушка буквально слилась с нами в единое целое в этом маленьком, двухкомнатном домике и была соучастна в каждом нашем действии и каждом нашем разговоре, что конечно же очень не нравилось нам с женой. Тем более что привычка повторять одно и тоже у бабушки с возрастом только усугубилась.
Через какое-то время жена забрав ребенка переехала к своим родителям. Немного позже, услышав выше рассказанную фразу бабушки, был вынужден съехать и я. Отец жены отдал нам помещение летней кухни, где я сделал ремонт и переоборудовал помещение под жилую однокомнатную квартиру.
Странное дело, почему-то бабушка очень сильно любила меня когда я был где-то на расстоянии. Очень часто звонила мне и расспрашивала как мои дела? Вместе же, в одном доме мы были как кошка с собакой.
Что-то подобное припоминается мне в "Братьях Карамазовых" Достоевского. Там тоже один из персонажей во время разговора со старцем в монастыре сказал что заметил за собой, что в целом вроде бы и любит все человечество и вообще людей, но когда находится один на один с кем-то, то готов возненавидеть его за всякую мелочь.
- «И что же мне делать с этим?», спросил он у старца.
- «Достаточно того, что ты сокрушаешся об этом. Сделай что можешь и зачтется тебе», ответил ему старец Зосима.
Сокрушалась ли бабушка о том, что не могла ни с кем ужиться? Не знаю.
Кстати говоря и в Бога она не верила. Говорила - после смерти ничего не будет, только пустота, все эти выдумки о Боге - враньё.
Много народу на похоронах у бабушки не было. Был мой отец с матерью, жена брата, соц. работник и одна женщина, жившая на той же улице где жила бабка.
Перед уходом с кладбища я решил навестить могилки бабушки и дедушки по линии матери.
Идя мимо памятников, накинул капюшон поверх шапки, продолжая смотреть на таблички и фотографии умерших.
- «Какие показательно разные жизни», сказал я сам себе, думая о жизни дядь Лёни и жизни бабушки Тамары.
Носишь в себе Любовь - притягиваешь людей и получаешь от них тоже самое.
Закрываешься от всех, носишь в себе презрение и недоверие к окружающим - и все пространство вокруг зеркалит тебе тем же. Такая вот магия жизни.
Могила бабушки и дедушки была объединена общей большой надгробной плитой.
На вертикальной памятной плите дедушки было написано - Смага Павел Павлович 03.03.1932 - 14.06.2010.
Внешне, особенно в молодые годы дед был похож на актера Леонида Быкова, сыгравшего одну из главных ролей в фильме "В бой идут одни старики".
Пал Палыч был выдающийся человек! Говорю это себе внутренне и улыбаюсь. Добрый, оптимистичный, страшно любящий поговорить с кем-либо. Почитывал книжки (у него была большая домашняя библиотека) и мог наравне разговаривать с любым профессором.
Был редким на весь Анапский район специалистом в области механики, что позволяло ему всегда иметь дополнительный доход.
Любил выпить. И потому как деньги водились у него всегда - всегда был в окружении "душевной" компании.
Он никогда подолгу не носил в себе обиды если с кем-то ссорился, был компромиссен и добронравен.
Опрокинув два - три стаканчика, любил затянуть песню за столом…
Много можно рассказывать о Пал Палыче, но главное что человек он был добрый, светлый, и так же как дядь Лёня, он притягивал к себе людей.
Очень жаль что он ушел так рано. Ушел в то время, когда скажем так, ко мне ещё не пришла осознанность.
Как бы мне хотелось поболтать с ним именно сейчас. Как много мной переосмыслено, как много прочитано и пережито.
Плита бабушки несла в себе надпись - Смага Анна Ивановна 16.11.1932 - 04.07.2007.
Бабушка прожила трудную жизнь. Она запомнилась мне всегда работающей. Работала она физически всю свою жизнь с самых ранних лет.
По рассказам моей матери - во время Второй мировой войны бабушка с родителями и маленьким братом проживала в хуторе Чёрном, Анапского района. В первые годы войны территория Анапского района была оккупирована фашистами и одно из их подразделений располагалось у хутора Чёрный. Местные жители рассказывали, что среди фашистов было много румын, которые зверствовали больше всех других (насиловали местных девушек, занимались грабежом и били местных, не военных жителей). Бабушка говорила что кто-то из местных даже пару раз ходил к кому-то из немецкого командования и жаловался на румын.
Бабушке тогда было лет 10-11. Родители с утра уходили в поля на работы, а она с маленьким братом оставалась дома. Условия были очень бедные. Ни мыла, ни стирального порошка не было. В доме пахло мочой, потому как маленький братик постоянно мочился.
И как-то возвращаясь с работ, родители издали увидели свое подворье все увешанное простынями и прочим бельем…
- «А что это у нас там во дворе?», сказала мать Анны Ивановны смотря издали.
Зайдя во двор поняли что это хозяйствует маленькая Аня. Белье она стирала в ведре с водой без мыла. Всюду было подметено и убрано.
Чувство ответственности за других было у нее с детства. И так она и прожила всю жизнь – заботясь и работая ради других.
Она запомнилась мне вечно работающей. Видимо насмотревшись на голод и бедность в годы войны, в послевоенные годы бабушка все время заготавливала различные припасы.
Всю жизнь занималась закаткой. Кладовая у нее дома всегда была забита различными компотами, салатами, вареньем, соленьями. Всегда по многу всего сажала в огородах. Всегда были полные погреба картошки, лука, чеснока, свеклы, тыквы и прочего, прочего.
Всегда держала животину. Если семейство собиралось на чей-нибудь день рождения или праздник, стол на этом празднике буквально ломился от различных блюд и закусок.
Холодец, котлеты, мясо утки вареное, мясо курицы жареное, шашлык, несколько салатов, колбасы, селёдка, блины с начинкой, отбивные из свинины, море конфет, фрукты… На гарнир и картофельное пюре и домашняя лапша - на выбор. Газировка, пара разных компотов, вино, водка…
И так было всегда на моей памяти.
Бабушка никогда не спрашивала у всех своих детей и внуков - нужно ли им что-нибудь? Она всегда просто брала и передавала, то какие-то пакеты с различными гостиницами, то закатку, то фрукты из сада. Всегда подходила совала в карманы деньги. Всем внукам и внучкам. Всегда.
Ближе к старости сильно болела, хромала на одну ногу, и уже когда совсем захворала и было больно стоять на ногах - все равно брала табуретку и сидя в палисаднике рвала сорную траву.
Помню окончив военный институт, перед убытием в войска для дальнейшей службы уже офицером, я навестил ее. Она уже не ходила и сутками на пролет лежала в своей комнате страдая от болей, от давления… Она была бледной и измученной. Мы о чем-то поговорили, а позже она сказала мне - "Саша, у меня к тебе одна лишь просьба. Никогда не бей и не обижай солдат".
Такими мне запомнились дед с бабкой. Всю жизнь они помогали всем нам, и очень много для нас сделали.
Уверен что после смерти душа бабушки воплотится вновь, но уже в совсем других условиях. Мне думается что ей будет дарована очень красивая внешность и она будет жить на полном обеспечении не заботясь ни о чем материальном. И жить она будет возможно где-то в Санкт-Петербурге. Я не думаю что путь эволюционного развития для нее завершён и ей уготовано вечное счастье - нет. Перед ней Всевышним будут поставлены иные задачи для проработки, но жить и работать всю жизнь ради других она уже не будет. Мне почему-то кажется, что именно так устроена наша жизнь.
Идя по щебёночной дороге домой шел против ветра, застегнув на всю длину молнию на куртке и держа рукой капюшон.
В память прилетали различные образы и какие-то слова о помянутых мной предках.
"Оооо, кого я вижу, Сашок!", прилетел в память образ улыбающегося дядь Лёни.
"Ну как дела Саша?", спросила сидящая за столом баба Тамара.
"Я сказала возьми!", засунув мне в карман несколько сторублевых купюр, грозным, серьезным лицом, утвердительно сказала баба Аня.
"А кто это у нас тут спит?", засунув холодные с улицы руки под одеяло, улыбаясь сказал слегка навеселе дед Паша.
Приятный для глаз, ярко зелёный цвет полей с озимой пшеницей под воздействием ветра напоминал огромный волнистый океан. Где-то высоко в небе, громко, но постепенно отдаляясь и затихая, слышался гогот летящей куда-то стаи диких уток.
Где-то в глубине строящегося поселка слышался вой электро-дрели и стук молотков.
Из торчащих над крышами домов, черных труб, послушно ветру развевался белый, полупрозрачный дым.
(18.03.2024)