Как-то я иду из синагоги,
Словно ангел после именин.
Обернулся, вижу на пороге
Дядя Изя, бывший армянин.
Он, ещё от бабушки, в коляске,
Знал, судьба еврея нелегка,
Поменяв еврейский на армянский,
Паспорт за бутылку коньяка.
Шли года, свобода, словно фея,
Изменила жизнь с недавних пор,
Что, поверьте, увидав еврея,
Поднимали головной убор!
И, однажды, в сновиденье жутком,
Не желая шляпу поднимать,
Вспомнил он, назло грядущим шуткам,
Что еврей он, как отец и мать.
Но не дремлет жлоб в средневековье.
Своему отечеству слуга,
Опознал таможенник во Львове
В дяде Изе вечного врага.
Вымогая деньги за поблажку,
Чтоб не рыться в штопаном белье
И искать священную рубашку,
Что была на Муромце Илье.
Но, приехав по еврейской по визе,
А себе мы, всё таки, не лжём,
Русским быть хотелось дяде Изе
Ну, хотя бы здесь, за рубежом!
И такое, всё-таки, бывает.
Что поделать, человек в годах,
Русским дядю Изю называют,
Так как он с немецким не в ладах!