Мы горим, прогораем насквозь и не чувствуем,
Наши нервы, как дети не слушаются и шалят.
Командиры бодрят нас шутливым напутствием,
Но в "сожжённые" наши глаза не глядят.
Всё равно соберём саркофаг над реактором,
Чтоб на век присмирел обезумевший атомный "джин",
Здесь не место для тех, кто не вышел в мужчины характером,
Здесь борьба предстоит, что достойна не всяких мужчин.
Мы запрём, похороним беду под Чернобылем
И рентгены не будут коварством незримым пугать,
Чтобы аисты снова кружили над крышей, над тополем,
Чтоб другим не пришлось радиацией душу сжигать.
1986 г.