По прихоти невинных вдохновений,
Мне Муза озаряет глас любви,
Не строю я нелепых утверждений,
Мои все строки красок не мертвы.
Безнравственность в стихах не окрыляю,
Понурых рифм, сонетов, - не пишу,
Читателя отрадно умиляю,
Отчасти, и ошибками грешу.
Не сетую на критиков бездарных,
С издательствами дружбы не ищу,
Себе не ставлю планок эфемерных,
Бывает, что волнительно грущу.
Закон контрастов в жизни слаб и тонок,
Оспаривать не смею скрытость форм,
И может стать порядочным подонок,
Иль мэр себе воздвигнет славы холм.
Но мой удел простой - творенье слова,
Природная, меня утешит даль,
Во мне живёт элегии основа,
И классика глубокая мораль.
Я дам изображаю окрыленно,
Их милы уста боготворю,
О тайном, умолчу я сокровенно,
На взоре чудном - взгляд свой заострю.
Бывает молвишь слово с дивной дамой,
А муж всё лицезреет тет-а-тет,
Его трезубцем колет чёрт лукавый,
В глазах мерцает злобности отсвет.
Волнение сердец меня тревожит,
Соперники двусмысленно молчат,
Где ревность пыл скандала приумножит,
А дома муж с женой вовсю кричат.
Потом, бесспорно, ложе их помирит,
Жена покорно страсти отдалАсь,
Обоих Гименей утихомирит,
И вновь супруга мужем увлеклась.
Прекрасное - опаснее худого,
Алмазы, жемчуг - всё на глубине,
И золото прельщает вмиг любого,
А женщины изящные - вдвойне.
Рассудок вызывает восхищенье,
Коль женскую с отливом вижу грудь,
Томительно в сердце треволненье,
И мнится в гладе линий утонуть.
Цветущее моё воображенье,
Мне нА людях, неловкость придаёт,
Где сам себя взываю я к смиренью,
Коль форма брюк упругость выдаёт.
С природой воевать нам бесполезно,
Нам втОрили инстинкты бытия,
Но блАгами нам пользоваться лестно,
И дал нам их, Всевидящий Судья.
Но пользоваться нужно осторожно,
Навлечь негодованье сверху можно.