Мы — кузнецы, и дух наш молод,
Куем мы Знания ключи,
Вздымайся выше, наш психо-молот,
В Единый Ум сильней стучи,
Стучи, стучи!
Восток, как известно, — дело тонкое. Восток — это великая философия, философия жизни и философия сознания. Если в идеалистической философии Запада сознание рассматривает как некий скрытый, но могущественный Творец всего и вся, то в философии сознания на Востоке, в Древней Индии, утверждается, что сознание служит не всеблагим Творцом, а некой колдовской призмой или кривым зеркалом, искажающим истинную реальность. Как луч света преломляется на границе двух сред, создавая превратное представление о реальности (рефракция на иллюстрации слева), так и работа сознания, которое преломляется на границе субъекта и объекта познания, создаёт превратное и искажённое представление об истинной реальности. Если в результате рефракции (преломления) света «единая и неделимая» чайная ложка, погружённая в стакан воды, кажется разломанной надвое по линии поверхности воды, то в результате дихотомии (греч. — разделение, рассечение на две части) сознания Высшая единая, неделимая и недифференцированная реальность — неоплатоническое Единое или буддийская Таковость — кажется разломанной на множество отдельных, никак не связанных между собой вещей и предметов.
Подобно сказочному мечу-кладенцу, дихотомическое сознание искусственным и превратным образом рассекает Высшую реальность — в принципе неделимое Единое — на две части: субъект и объект познания. Вне колдовской работы сознания такого искажающего Высшую реальность разделения не существует.
Такое раздвоение Единого посредством сознания служит корнем всех бед человеческого мышления. Результатом такой «шизофрении» (от др.-греч. «расщеплять», «раскалывать» + «ум, мышление, мысль») служит превратное представление о реальности в процессе познания. Зри в корень:
«Любая попытка создать адекватную реальности метафизическую систему или релевантную онтологию обречена на провал: думая, что мы описываем бытие, мы описываем лишь наши представления о бытии, созданные нашей различающей мыслью, положившей прежде всего субъект-объектную дихотомию как условие эмпирического познания. Вначале мы навешиваем на реальность ярлыки, а потом принимаемся изучать их, принимая их за саму реальность, или, другими словами, принимаем за луну палец, указывающий на луну (образ китайской даосской литературы, активно использовавшийся, однако, и китайскими буддистами). <…>
Следовательно, все философские категории являются лишь продуктами нашей ментальной деятельности, совершенно непригодными для описания реальности, как она есть» [1].
Меч-кладенец сознания рубит единую и неделимую реальность на «я» и «не-я», на субъект и объект, на Атман и Брахман, порождая мир иллюзий («майя») и неведения («авидья»).
«Наше стремление разделить мир на отдельные самостоятельные вещи и ощутить изолированность своего “эго” буддисты могли бы рассматривать как иллюзию, порождённую нашим оценивающим анализирующим сознанием, и обозначить при помощи термина “АВИДЬЯ” (невежество), употребляемого по отношению к беспокойному состоянию сознания, которое следует преодолеть:
“Когда сознание беспокойно, продолжается множественность вещей; но когда сознание обретает покой, множественность исчезает”» [2].
Мир множественности, порождаемый работой сознания, иллюзорен. «Кто смотрит на мир, как смотрят на пузырь, как смотрят на мираж, того не видит царь смерти», — так говорил не Заратуштра, а Будда. В этом смысле иллюзорен не только внешний мир (объект), но я наше собственное «эго» (субъект). (Помните буддийскую притчу? — «Вас реально не существует!»)
Деление мира на части, на отдельный субъект и множественный объект, составляет суть дихотомии сознания. Меч-кладенец сознания прокладывает путь в психическое королевство кривых зеркал. Оно не отражает истинную реальность, а, наоборот, искажает её:
«Следовательно, МАЙЯ не означает, что мир есть иллюзия, как часто неправильно утверждают. Иллюзорны лишь наши представления о том, что формы и структуры, вещи и события вокруг нас реальны, в то время как всё это — лишь сеть понятий, при помощи которых мы мыслим, измеряя и категоризируя. МАЙЯ — иллюзорное отождествление этих понятий с реальностью, или карты с местностью» [3].
Такая беспокойная и искажающая реальность работа сознания ввергает человека, как и любое другое одушевлённое существо, в мир неведения и иллюзий. Порождаемый этими кривыми зеркалами сознания мир призрачных желаний (любовь-морковь, от который один шаг к ненависти, жажда хлеба и зрелищ, карьера, богатство, слава, власть, etc.) затягивает душу живую в омут сансары на веки вечные. Жажда жизни, жажда индивидуального существования со всеми его иллюзорными ценностями требует свою плату. Десятки тысяч жизней надо прожить, чтобы осознать, что «жизнь не исчерпывается едой, борьбой и властью в Стае». Об этом говорила чайка по имени Джонатан Ливингстон.
В бесконечной колеснице рождения, смерти, нового рождения в новом облике, новой неизбежной смерти и нового причинно-зависимого цикла рождения-смерти пребывают все живые кармические существа. Крутятся как белка в колесе. И каждый новый цикл от рождения и до смерти в этой бесконечной цепи жизни-смерти исполнен страдания. Муки рождения, муки взросления, муки существования в несовершенном мире и несовершенном обществе несовершенных людей, муки старения, муки болезни и смерти — такова суть сансары.
На традиционный русский вопрос «Кто виноват?» древняя индийская мудрость отвечает так: Виновата работа сознания!
Здесь же таится и ответ на второй традиционный русский вопрос: «Что делать?»
Если древние евреи призывали перековать мечи на орала (плуги), то древние индийцы призывали перековать меч-кладенец сознания на Единство Знания. Суть йогической медитации сводится именно к прекращению деятельности рассекающего единую и неделимую реальность на части, оценивающего и анализирующего эти части сознания, порождающей иллюзорный мир множественности вещей.
«Йога есть прекращение деятельности сознания.
Тогда Зритель пребывает в собственной форме».
Так утверждает одна из 6 классических школ индуизма — йога — в Йога-сутре Патанджали. В философии этой древнеиндийской школы прекращение деятельности сознания означает не обморок, а некое иное, Высшее качество активности бессознательного начала психики — Самадхи. Именно обретение мистического транса Самадхи путём прекращения деятельности сознания даёт возможность йогу познать истинную реальность Духа — Пурушу.
О познании истинной реальности путём освобождения от чар майи, порождаемой колдовской работой сознания, говорит и другая классическая школа индуизма — адвайта-веданта (недвойственная веданта). Она настаивает на слиянии индивидуального духа (Атмана) с всеобщим духом (Брахманом), который и есть истинная реальность:
«Освободиться от чар МАЙИ, разорвать узы КАРМЫ означает осознать, что все чувственно воспринимаемые явления — проявления одной и той же реальности. Это означает прочувствовать всем своим существом, что всё, включая нас самих, есть БРАХМАН. Это ощущение называется “МОКША”, или “освобождение”, и составляет основное содержание индуизма» [3].
Нечто подобное, хоть и при помощи совершенно других понятий-представлений, утверждает и буддизм — одна из важнейших неклассических философских школ Древней Индии, не признающих ни авторитета Вед, ни индуистского Абсолюта — Брахмана, ни касты жрецов-брахманов:
«Интеллект, как это вообще принято в мистических системах, расценивается как одно из средств, помогающих “расчистить” путь для непосредственного мистического прозрения, которое в буддизме получило название “Пробуждения”. Основной смысл последнего заключается в том, чтобы покинуть мир интеллектуальных разграничений и противопоставлений и оказаться в мире “АЧИНТЬИ”, немыслимого, действительность которого предстает в виде нераздельной и недифференцированной “Таковости”» [4].
В любом случае речь идёт о ликвидация субъект-объектной дихотомии, порождаемой дихотомическим, двойственным сознанием. Эта операция ЛИКВИДАЦИЯ является главной задачей человека, вставшего на благородный срединный восьмеричный путь спасения. Этот путь прошёл до конца Будда.
Вне беспокойной работы сознания нет ни объекта, ни субъекта — ни окружающего материального мирка множественности, напоминающего по сути радужные переливы мыльного пузыря, ни самого человека, наделённого колдовской призмой сознания. Есть только одна всеобъемлющая нераздельная и нематериальная реальность. В различных философско-религиозных школах Древней Индии эта Высшая духовная реальность получила различные названия: Пуруша, Брахман, Таковость (Татхата). Именно в её холистическом лоне зарождается всё и вся: от элементарных частиц физики до элементарных частиц психики, от бесчисленного множества вещей и предметов, до бесчисленного множества живых одушевлённых существ, от звёзд на небосводе до «звёзд шоу-бизнеса», от полных невежд до обладателей Высшего Знания.
Тот, кому удалось перековать меч-кладенец дихотомического сознания, рассекающего единую реальность на части, на Единство Знания, дарующее мир истинной реальности, достигает Освобождения! Именно это Великое Освобождение от пут сансары является высшей целью и безусловной ценностью традиционной индийской культуры.
«Как же понимается освобождение от сансары, часто уподобляемой в индийских текстах болоту, в котором живые существа увязают, или океану, в котором они тонут? Очень по-разному: для недвойственной веданты освобождение — это обретение мистического гносиса, знания тождества истинного "я", подлинной самости человека (атман), и абсолютного духа (Брахмана), для санкхьи это разотождествление духа и материи, для теистической веданты — единение с личностным Богом, подобное единению влюбленных, для джайнизма — освобождение души от связи с неодушевленным миром, с материей, для буддизма Тхеравады — угасание страстей и влечений, пресечение неведения, для буддизма Махаяны — постижение своей собственной природы как природы Будды и осознание пустотности (понимаемой как отсутствие самобытия) сущего. Но в любом случае, это выход из круговращения сансары, прекращение перехода из одного существования в другое, конец страдательности и постоянной обусловленности одного состояния другим, выход из мира претерпевания в мир свободы (мокша, нирвана, кайвалья, мукти). ИМЕННО СВОБОДА, АБСОЛЮТНАЯ И ТРАНСЦЕНДЕНТНАЯ, И ОБРАЗУЕТ ВЫСШУЮ И БЕЗУСЛОВНУЮ ЦЕННОСТЬ ТРАДИЦИОННОЙ ИНДИЙСКОЙ КУЛЬТУРЫ» [1].
Если в Древнем Риме, который был сначала царством, потом республикой, потом империей, ходила поговорка, мол, «все пути ведут в Рим», то в Древней Индии все пути всех философско-религиозных школ вели к Великому Освобождению из круговращения сансары, из мира страдания и претерпевания в мир АБСОЛЮТНОЙ СВОБОДЫ!
И роль сознания в достижении этой великой и благородной цели была определяющая. Причём роль эта была не позитивной, а негативной.
Так, в сталинском СССР пытались «перековать» несознательных зеков путём строительства всяческих каналов с использованием простейшего шанцевого инструмента, сделав их «сознательными». Как говорится, «на свободу — с чистой совестью».
А в Древней Индии пытались «перековать» сам меч-кладенец сознания в идеальное Психическое Зеркало Знания. Главный порок сознания заключается в том, что он ввергает человека в психическое королевство кривых зеркал. Тут самое время вспомнить жившего не на мистическом Востоке, а на рациональном Западе Фрэнсиса Бэкона, провозгласившего «Знание — сила» и заложившего основы научной революции Нового времени:
«Ум человека уподобляется неровному зеркалу,
которое, примешивая к природе вещей свою природу,
отражает вещи в искривлённом и обезображенном виде» [5].
И на рациональном Западе, и на мистическом Востоке существует культ Знания и культ Свободы. Только смысл в эти понятия на Западе и на Востоке вкладывается совершенно разный. О, Запад есть Запад, Восток есть Восток!..
Путь к Абсолютной Свободе на Востоке лежал через Абсолютное чистое сверхразумное и иррациональное Знание-Видение. И пользовались древние индийцы при этом не стальным молотом («Вздымайся выше, наш тяжкий молот...»), не кувалдами, не ручными инструментами и не машинной техникой, а изощрённой психотехникой, известной на Западе под названием «медитация». При этом все инструменты сознания — восприятие, разум, эмоции, язык, слова, логика — выбрасывались в горнило сверхчувственного и сверхразумного йогического постижения реальности, медитации, где они и переплавлялись в недвойственное чистое Знание-Видение, мистический Гносис:
«язык в принципе не может адекватно описать реальность, ибо все языковые формы неадекватны реальности. Неадекватно ей и философское мышление, оперирующее понятиями и категориями. Логическое мышление не в силах постичь реальность как она есть, а язык — описать ее. Следовательно, никакая онтология, никакая «наука о бытии» невозможна, ибо она всегда будет связана не с реальностью, а с нашими представлениями о ней или даже с некоей псевдореальностью, сконструированной нашими мыслительными навыками и ложными представлениями. Всё реальное — неописываемо, всё описываемое — нереально.
Означает ли это, что реальность принципиально непостижима? Нет, ибо то, что недоступно логике и дискурсу, доступно йогическому постижению, когда в акте мудрости-понимания йогин-бодхисаттва видит мир таким, каков он есть сам по себе, помимо деформирующего его нашего восприятия. Это мир в его «таковости» (татхата), и в этом мире господствует НЕДВОЙСТВЕННОСТЬ (адвая); в нём НЕТ МЕСТА ПРОТИВОПОСТАВЛЕНИЮ СУБЪЕКТА И ОБЪЕКТА, единого и многого, покоя и движения и т.д., ибо каждый элемент подобной пары сам по себе пуст, приобретая видимость реальности лишь благодаря своей столь же самой по себе пустой противоположности» [1].
Нет дихотомии, двойственности, значит, нет кривых зеркал сознания. Нет работы сознания, порождающей эти кривые зеркала, значит, сознание успокоилось от своей колдовской деятельности. Именно достижение покоя нирваны является целью и смыслом жизни буддистов, ставших на путь, ведущий к Спасению и Освобождению.
Словом «нирвана» описывается в санскрите угасание огня или успокоение ветра:
«ветры неведения дуют над спокойными по своей природе водами океана пробуждённого Ума и вздымают на нём волны сансары. Прекращение ветра (вспомним, что первоначальное значение слова нирвана – “угасание” [огня], или “прекращение” [ветра]) приводит к возвращению вод океана к их естественному состоянию покоя и гладкой зеркальности» [1].
Тогда в системе вечного круговорота и возвращения под названием «сансара» нирвана будет играть роль угасания кипучей деятельности колдовского сознания, подобное угасанию огня, который постоянно то стремится потухнуть, то вспыхивает с новой силой в новой жизни. Угасание психического «огня», порождающего новые и новые языки пламенеющего сознания, приводит к нирване.
Прекращение ветров неведения (клеш, аффектов) приводит к стиханию ураганов, штормов, девятых валов и цунами сознания и к воцарению Психического Штиля, когда зеркальная гладь неподвижных вод психики отражает в себе без малейших искажений истинную реальность Таковости. В этом состоянии Блаженного Покоя психики и Океанического Отражения ей истинной реальности — Таковости, Татхаты — приходит Пробуждение Единого Ума (Экачитта) и обретение чистого Знания-Видения (Джняна-Видья) и Запредельной Мудрости (Праджня Парамита).
Утих девятый вал сознания,
На Океан Психеи опустился полный штиль.
На глади Океана отразилось Небо Знания –
Зеркальной Мудрости высокий стиль.
Именно этого состояния и достиг Будда в процессе Пробуждения. Само Пробуждение есть Пробуждение Единого Ума, спящего под воздействием «снотворного» под названием «сознание». Перековав меч-кладенец сознания на совершенное Зеркало Знания, Пробуждённый Единый Ум просыпается и навек покидает сонное царство кривых зеркал сознания. Происходит Великое Освобождение из плена сознания, заполонившего невежд при помощи меча-кладенца дихотомии, и из порождаемых им пут сансары. Покой сознания ведёт в блаженный покой нирваны, в котором нет локального смертного «я», а значит, нет смерти. Психика человека вырывается из вечного круговорота жизни-смерти, сутью которого является неизбежное страдание. Освобождение свершилось!
Примечания:
1. Е.А. Торчинов «Пути философии Востока и Запада: познание запредельного»
2. Фритьоф Капра «Дао физики». Глава 1. СОВРЕМЕННАЯ ФИЗИКА – "ПУТЬ С СЕРДЦЕМ"?
3. Фритьоф Капра «Дао физики». Глава 5. ИНДУИЗМ
4. Фритьоф Капра «Дао физики». Глава 6. БУДДИЗМ
5. Фрэнсис Бэкон «Новый Органон»
26 марта 2024 года