Эфир забит и утрамбован,
Гудит коробочка полна,
Знобит от трампов и тромбонов,
И всякой хрени до хрена.
Усилить шум, добавить пыли,
Ничем мозги не забивать,
Чтоб посмотрели и забыли,
Учить смотреть и забывать.
Контент безвкусный и бездушный,
Пустой снаружи и внутри…
Так чё, не нравится, не слушай,
Прикинь, не хочешь, не смотри.
А что смотреть? В многоканальном
Кольце блокадной тишины
Меньшинствам интеллектуальным
Не предназначено волны.
Они воды не заряжали
От всяких разных чумаков
И под гипнозом не дрожали
От кашпировских всех веков.
От их назойливых вопросов
Потеют плеши и очки.
Их проще выдавить на остров,
Необитаемый почти.
Всё станет просто и понятно,
Как апельсины для свиньи,
И так покойно и приятно,
Что все с ушами, все свои.
Горит окошечко ютьюба
Лучинкой древности седой,
А, может, это в море юга
Костёр сверкает над водой.
Кредит доверия немерен,
Стучится в двери: тук, тук, тук,
И появляется на двери
Клеймо – проверил: туп, туп, туп.
А, значит, в деле джентльмены
Удачи верные сыны,
Статьи, программы, фонды, сметы
Для расчленения казны.
Под горку с криками задора
«Наш паровоз» летит вперёд,
А без мозгов как без мотора
Движуха в гору не попрёт.
Людьми с заплывшими глазами
Запущен липкою рукой
Процесс, чья цель и притязанье,
Расчеловечить род людской.
Пусть мы не в фазе и зените,
Нам всё же надо не зевнуть
И за оборванные нити
Процесс обратно развернуть.
Чем у разбитого причала
Грустить о тлене бытия,
Давайте объявлять начало
О ч е л о в е ч и в а н и я.