Я прощу тебя, летим, не мешкай.
Собиралась расцвести черешней
недозрелой, а познания всегда незрелые.
Вот стою в цветах, как Белоснежка,
слышу вой твой одиноко бешеный,
меняю гнев на милость и дарю слова осиротелые.
Ты думаешь, что твой вопрос ответ находит в лирике,
когда ты стоишь как мокрый ворс, кожа гусиные пупырышки?
Непроизвольно возникающие в случае подобном мечте,
но все совсем не так, тебе по-прежнему холодно, телу
не нужны слова в пустой суете.
Я не пустышка, но слова мои сегодня капризные.
Я устала от борьбы столетней с трилистниками,
растущими вместе со мной, составляющими неотъемлемую часть,
протиснувшиеся,
но мне они не нравятся, пусть будут трижды признанными!
Бесконечные абьюзеры,
а мое зрение безукоризненное.
Но ты не за этим пришел, бесконечно синий.
Ты пришел за моим языком и стилем недопустимым
и тебе не нужна тишина, ты хочешь быть любимым.
Самооценка не низкая, но стиль психорванный,
такой, что не будет ему пониманий,
но ты слышишь листву и ручейков журчаний
слабых, как неумолчный шум дум гнетущих,
ловишь дыханием, что ты как туча?
Нахулиганим тихо дома, ты по мне в самый раз,
психоз бессимптомный, но такой тут час,
давай, раздевайся, они не увидят нас.
Или ты хочешь снова сказать: «Уменьшайся»?
Я уйду, я уменьшусь, попробуй давай меня никогда, никогда не читать,
или для начала не предать.