Кружит в вечер таёжный ворон,
инок вольный за дальний предел.
Не скрывая затворника норов в рясу чёрную перья одел.
В жёлто-красных сопках соборов, лист к предзимью полетел.
И в брусничника стылых пожарах Ягель белый совсем поседел.
Мошка вьётся, слетая с увалов роем виснет в гудящий сполох.
Звук мелодии диких хоралов эхом падал сквозь травы и глох.
День распадком на запад уходит, жухлым шорохом в запах хвои.
Ворон взглядом Скитальца проводит в скит кромешной Урмана Тьмы.
И на купол сосны чинно сядет, причащаясь первой звездой.
Птичий Бог над душой его встанет,
и осветит Тайгу-Луной...