Не припомню начало, как часто бывает во снах…
Вот - я смел и хитёр, и подельник мой - кот в сапогах.
Он встречался с людьми, обсуждая лихие дела,
Чтобы что-то продать, или чтобы надежда жила…
Ну а я наблюдал, проверял потайные места,
Чтобы не было в бизнесе нашем чужого хвоста.
Но в последнюю ночь кто-то лишний следил за котом.
Я погнался за ним… И не помню, что было потом.
Смена ракурса, сцены - и вот мы с друзьями втроём.
Наблюдаем внимательно вечную ночь за окном.
Мы смотрели туда, на простор ледяной синевы.
И сложилось забавное чувство - что все мы мертвы.
Я по-прежнему здесь. Но какой нынче месяц и год?
Я по-прежнему есть… Но теперь я спокоен - как кот.
- Так откроем окно? Нам не страшен холодный мотив.
Но ответил, что слева: «Не надо морозить живых»
В этот миг я решил поразмыслить - а что же теперь?
Раз потеряна жизнь, значит, больше не будет потерь?
Если я теперь мёртв, мне не нужно испытывать страх.
Мне открылись дороги во всех недоступных местах.
Я пришёл к равновесью, и больше не нужно спешить.
Если я теперь мёртв… То имею право учить.
Мы присели за круглым столом и спокойно молчим.
Всё настолько понятно, как это не снилось живым.
Ну а мысли мои продолжали свободно бродить…
Если я теперь мёртв - то имею право судить.
Я с другой стороны, беспристрастен, без лишних границ.
Только мёртвые с честным лицом убивают убийц…
Тут вращается сцена - и снова вокруг темнота.
Я скорей человек, но орудую в теле кота.
Кто-то крался в ночи, над законами гордо паря.
Я за ним наблюдал, притаившись в тени фонаря.
В человеческих лапках его серебрилось ружьё.
Он доказывал миру, но что-то уж сильно своё.
Он прицелился… Тут я воспрял. И замечен злодей.
Он пытался бежать, но растерзан был стаей людей…
В заключительной сцене - собрание группы коллег.
Я по-прежнему кот, только телом - уже человек.
На полу перед нами - раздавленный труп воробья,
Что, с подачи моей, оказался добычей зверья…
Я напротив троих, и они очень строго глядят.
Я - уверен во всём, и спокойно выдерживал взгляд.
Не волнуйтесь за душу мою - ибо совесть чиста!
Не волнуйтесь за душу его - он теперь там звезда!
Ведь никто не нарушил священный запрет «не убий»,
Только воля богов направляла движенье стихий…
В молчаливом согласии пара минут протекла.
Я поднял воробья осторожно за кончик крыла.
Вытер тряпочкой бережно то, что осталось под ним…
Это будет его плащаница. И рыцарский гимн.