Когда зажглись со звёздами камины,
Я вечерами, смяв собой диван,
Осмысливал духовные глубины,
Как предпоследний сын из могикан.
Мне не нужны протекция и лобби
И, часть ругательств спрятав под сукно,
Тяжёлым взглядом прямо исподлобья
Я прорубаю к Вечности окно.
Сливала Вечность дни и ночи в колбу,
И пряжкой, а кого-то и ремнём,
Учила и хлестала прямо по лбу
И прижигала ссадины огнём.
Стремлюсь и я к делам и тропам новым,
Но, не беря с капканов вкусный сыр,
Своим умом, отсталым и дубовым,
Я, как отмычкой, открываю мир.
Закашлялся, считая годы, филин,
И для меня закрыл больной вопрос -
Я не владелец тысячи извилин,
Раз не задрал до неба длинный нос.
Мне глупо отрицать, что я отсталый,
И хоть я бао-бабом в письменах,
В земных трудах, но праведно усталый,
Молюсь о мире, а не орденах.
И Сам Господь, слуга всего народа,
Скостит мне сроки будущей пурги
За то, что душу чёрту я не продал
И даже не представил на торги.
Я доложил Творцу, черкну и Ною,
Что где-то строит новый свой ковчег:
- Моя душа сражается со мною,
Не отпуская даже на ночлег.