Мир разобщен.
Не сшить его, не склеить.
Родства и дружбы узы порвались.
У стен Кремля и возле мавзолея
тихонько бродит худенькая мысль.
Напугана цензурой и вождями,
указками,
гоненьями,-
она
все гасит, гасит трепетное пламя,
не понимая,
в чем ее вина.
Ее ругают
властно, громко, резко.
Куда ни ткнись – почти везде запрет.
И первый вождь
в потертой старой кепке,
прищурясь,
улыбается ей вслед.
О, первый год!
Восторженности вызов…
Кто в состоянье был предугадать,
что на познанье требуется виза,
что взлет души придется утверждать?
Неведомые судьбы нам открыты
невероятным страхом на лице.
Наш путь:
восторги,
горечи
и битвы,
и полное безверие в конце.
История – не лошадь; что ей шпоры,
узда – зачем?
Свои у ней шаги.
И падает суровый бог из Гори,
и тихо потухают маяки.