Исполнен туш
Не всё так однозначно в Мире,
когда идёт опять война.
Умолкли песни, тихо в тире.
Зловещая та тишина.
Таится подлость в подворотне,
стремится, видно, отдохнуть,
но подноготную-то вскройте –
и вы увидите их путь.
И направление на Запад –
на свой безвременный закат.
Смердящий раздаётся запах,
где разлагается диктат.
И всё становится обычным:
убийства – доблестью солдат,
работою давно привычной.
Строями движутся в закат.
Полки сдаются, непременно
на милость горестной судьбе.
И происходит всё мгновенно –
исполнен туш уж на трубе.
Погруженье
Неизменность состоянья –
просто видимость одна –
вызывает осмеянье –
далеко ещё до дна,
хоть давно его пробили.
Погруженье в полный бег.
Мы уроки все забыли,
и забыт двадцатый век
и его расстрелы века.
В лагерях гнобили всех.
Всё “во благо человека”.
Только вызывали смех
заявленья о победах.
Но умалчивала власть
о распаде и о бедах –
строгая всех мыслей связь.
Планы выполняли строго
к праздникам советских лет.
Обходили мы пороги,
а по сути-то их нет.