Ты опечален музыкой, она,
Не огорчит приятное собой.
Так отчего печаль тебе ценна,
Царя в тебе с досадою пустой?
Но верное созвучье тонких струн,
Поющих дружно, как прекрасный хор
Претит тебе, он полон тайных дум,
О том, что ты не сделал до сих пор.
Смотри, струна касается струны,
Звуча согласно, как одна семья:
Отец и мать — прекрасны и юны
И рядом их играют сыновья.
Как бессловесность музыки ясна:
Раз ты один, то жизнь твоя грустна.
Оригинал и подстрочник Шаракшанэ:
Music to hear, why hear'st thou music sadly?
Sweets with sweets war not, joy delights in joy:
Why lov'st thou that which thou receiv'st not gladly,
Or else receiv'st with pleasure thine annoy?
If the true concord of well-tund sounds,
By unions married, do offend thine ear,
They do but sweetly chide thee, who confounds
In singleness the parts that thou shouldst bear;
Mark how one string, sweet husband to another,
Strikes each in each by mutual ordering;
Resembling sire, and child, and happy mother,
Who all in one, one pleasing note do sing;
Whose speechless song being many, seeming one,
Sings this to thee, `Thou single wilt prove none.'
Сам музыка для слуха, почему ты печалишься, слыша музыку?
Приятное не воюет с приятным, удовольствие радуется удовольствию;
почему же ты любишь то, что принимаешь неохотно,
или же принимаешь с радостью то, что тебе досадно?
Если верное созвучие хорошо настроенных струн [звуков],
соединенных в [брачные] союзы, оскорбляет твой слух,
так это потому, что они мягко упрекают тебя, губящего
в безбрачии [музыкальные] партии, которые ты должен исполнить.
Смотри, как струны, одна -- любезный супруг другой,
ударяют, каждая с каждой во взаимном порядке,
напоминая родителя, ребенка и счастливую мать,
которые, все как один, поют одну радостную ноту.
Их песня без слов, в которой несколько голосов кажутся одним голосом,
поет тебе: "Ты один окажешься один»