На город мерно опускалась ночь.
Она хотела взять и уйти прочь
Под тихий ропот водосточных труб,
Косые взгляды толп, что здесь снуют.
Она желала спрятать эту боль.
Она мечтала встать утром другой:
С алмазом сердца — крепким и пустым, —
Без страхов смерти, злости, клеветы...
Она смотрела городской пейзаж
С окна высотки, будто вечный страж,
И видела всю черствость бытия,
И верила, мол, не из-за меня.
Она-то знала, как свистят ножи
Над головой, стремясь похерить жизнь,
И слышала, как вдребезги стекло
Бьётся о кафель — громко, нежило.
Она могла понять души людей,
Загубленные ворохом потерь.
Она сама творила мирской гнёт:
Распоряжалась, кто когда умрёт.
Хотя порой спасала чью-то жизнь:
Вот он повис в петле, она: "Держись!" —
И стул не падает. И плачет новый день
О тех, кто смог покинуть вечный тлен.
Она столкнулась на своём веку
Со всем гнильём, вверенным городку.
Она в строю Господнем — рядовой...
Она скрывает улочки собой
От гнева Божьего. От злобных рук Творца.
Не пряча от ударов и лица.
И человечкам не дано никак
Прочувствовать этот смертельный страх,
Который принимает на себя она.
И тысячи таких же, как она.